Текущая литература. Дмитрий Аверкиев
Читать онлайн книгу.
русской литературой. Нѣтъ сомнѣнiя, что это похвала ужь черезъ-чуръ усердная и что русской литературѣ не грозитъ опасность умирать въ подобномъ сообществѣ. Но какъ-бы то ни было, романъ читается, приводитъ въ восхищенiе столичныхъ, губернскихъ и уѣздныхъ барынь и барышень и ихъ чиновныхъ обожателей и законныхъ супруговъ. Все это показываетъ, что романъ г. В. Крестовскаго явленiе если не замѣчательное, то знаменательное.
Что до насъ, то намъ вся дѣятельность г. В. Крестовскаго постоянно казалась весьма знаменательной. Сей писатель переживаетъ, такъ сказать, уже второй перiодъ своей славы; первый онъ заключилъ своими великолѣпными «Испанскими мотивами», второй начался съ появленiемъ его новаго романа. Особенность г. В. Крестовскаго состоитъ въ томъ, что онъ договаривается до точки; онъ, такъ сказать, довершитель стремленiй болѣе мелкихъ литературныхъ талантовъ. Этимъ мы вовсе не хотимъ сказать, что у г. Крестовскаго талантъ крупнаго разбора; но согласитесь сами, что онъ смѣлѣе въ картинахъ, остроумнѣе въ подробностяхъ, что его стихъ отличается извѣстной степенью бойкости и юркости, – ну, что вообще г. Крестовскiй замѣчательнѣе напр. хоть г. Минаева. Пояснимъ. Первое – наши самоновѣйшiе поэты стараются перехитрить другъ друга на счотъ риѳмъ: у кого почуднѣе будутъ. И въ этомъ отношенiи никто не превзошолъ г. В. Крестовскаго:
Эта ножка, эта нѣга
Ихъ плѣняла съ давнихъ поръ:
И одинъ былъ – грандъ Рiега.
А другой – торреадоръ.
Каковы риѳмы? Что передъ этимъ «Камбекъ» и «Вѣкъ», «аховъ» и «Страховъ», «городовъ» и «стадовъ», «поля» и «Поля» и т. п.? Ничтожество изъ ничтожествъ. Второе, кто изъ сей плеяды поэтовъ не рисовалъ грязныхъ и сальныхъ картинъ (подъ маской обличенiя порока)? Но что значатъ всѣ «Проказы чорта на желѣзной дорогѣ» передъ описанiемъ чѣмъ занимались монахини въ горячую андалузскую ночь, или передъ образомъ поэта, лобзающаго трупъ? Ровно ничего. Тамъ несмѣлость и лживая маска обличенiя, здѣсь крѣпко, какъ помада Мусатова, бьющiй въ носъ ароматъ. Мы могли-бы продолжить это сравненiе, но полагаемъ, что и вышеприведенныхъ двухъ примѣровъ совершенно достаточно. Читателю очевидно, какое глубокое уваженiе питаемъ мы къ высокохудожественнымъ (по выраженiю сѣраго листка) произведенiямъ разбираемаго нами писателя.
Слава «Петербургскихъ трущобъ» далеко разнеслась за долго передъ появленiемъ этого драгоцѣннаго памятника русскаго слова. Если не ошибаемся, то еще года два тому назадъ было объявлено въ «Indépendance Belge», что вотъ-молъ пишется такой романъ. Да не подумаютъ читатели, что предъидущими словами мы намекаемъ на пословицу: добрая слава лежитъ, а худая бѣжитъ. Нѣтъ, мы просто напоминаемъ фактъ, который нѣкоторые можетъ быть запамятовали. Далѣе, чтобъ познакомить публику съ своимъ новымъ произведенiемъ, грозный каратель пороковъ города св. Петра напечаталъ небольшой отрывокъ «Ерши». Отрывокъ этотъ заключалъ въ себѣ описанiе нѣкотораго мошенническаго притона; описанiе хотя часто внѣшнее, но небезъинтересное. Особаго изученiя въ немъ не было видно, но весь отрывокъ былъ замѣтно отдѣланъ. Не скроемъ отъ читателя, что если мудреныя выраженiя мошенническаго жаргона и придавали всей картинѣ внѣшнiй колоритъ правды, то французская постройка сцены ясно обличала въ авторѣ неспособность уловить мѣстныя черты и особенности, которыя вѣроятно существуютъ-же. Ибо странно предположить, что петербуржскiе мошенники до того начитались французскихъ романовъ, что и жизнь свою устроили по плану этихъ произведенiй. Правда также, что и въ «Ершахъ» встрѣчались подробности вовсе неинтересныя, и какъ-бы заимствованныя изъ какого-нибудь фельетона. Таковы напр, старый плутъ извощикъ, обучающiй молодого какъ надувать хозяина, или бѣдный мужичокъ, который гнилой холстины отъ хорошей отличить не можетъ. Но у какого-же современнаго романиста не прорывается, хоть противъ воли, фельетонный пошибъ? У людей истинно-талантливыхъ онъ проглядываетъ, и частенько даже. Зачѣмъ-же быть особенно взыскательнымъ къ г. Крестовскому?
Но правда, но точность наблюденiй, развѣ это не достоинство? Что это за правда и что это за точность – читатель увидитъ дальше. Предварительно замѣтимъ, что авторы, громогласно и широковѣщательно объявляющiе читателямъ, что ихъ сочиненiя суть плоды долголѣтнихъ изученiй и наблюденiй, поступали-бы гораздо умнѣе, если-бы обращали вящее вниманiе на дѣловую сторону и не старались придавать своимъ замѣткамъ объ извѣстномъ бытѣ лжехудожественную ворму. Нѣтъ сомнѣнiя, что всякiй дѣльный, безхитростный разсказъ гораздо лучше плохого романа и найдетъ не меньшiй кругъ читателей. Но – увы! – авторы чаще разсуждаютъ иначе. Причина этому – недостаточное изученiе даннаго предмета, которое легко маскируется романическими украшенiями, и нелѣпое желанiе заинтересовать читателя. Читатель все еще является этимъ господамъ въ видѣ глупаго ребенка, котораго они и думаютъ потѣшать всевозможными нелѣпостями.
Изобилуетъ-ли романъ г. В. Крестовскаго этими украшенiями, или это хорошая дѣльная книга? Съ какой точки смотрѣть на нее? Что хотѣлъ сказать ею авторъ? По счастiю намъ не придется разрывать всей сорной кучи романа, чтобы отъискать исходную точку автора. Намъ не нужно даже ожидать конца романа. Предупредительный сочинитель вѣроятно не надѣялся, что по прочтенiи всего произведенiя,