…Всё бы ничего, если бы за религиозной интервенцией в Россию не пришло религиозное мошенничество. Сотни новоявленных, ранее никому не известных «церквей», «храмов» и «братств» на поверку оказывались механизмом по отбору денег у прихожан («сектантов») в пользу «братства», то есть на самом деле – на счет «духовного главы» секты. Методы использовались самые различные: начиная с простых уговоров завещать средства или недвижимость вплоть до совершенно аморальных и противозаконных. Шантаж, угрозы жизни родственникам, пытки, методы психологического давления.

      Но то были лишь первые ласточки надвигающейся беды. С начала девяностых в стране бесконтрольно размножились чудовищные авторитарные секты, где Верховным Божеством становился сам глава, подчиняя прихожан своей воле, низводя их до рабского, почти животного состояния. В прессе и официальных документах подобные культы получили название деструктивных. Череда судебных разбирательств и даже уголовных сроков, вихрем пронесшихся над Россией в конце века, никого ничему не научила, и новоиспеченные секты продолжали исправно пополняться свежим «пушечным мясом». Сложное экономическое положение в стране заставляло людей балансировать на грани выживания, и с каждым годом им всё больше хотелось чуда, которое по мановению руки сможет решить проблемы. Секты не без успеха попытались взять на себя роль такого чуда, оставив в стороне и государственные институты и Русскую Православную Церковь.

      Потом, конечно, спохватились. Как пример можно привести недавно завершившийся эксперимент, когда в программу как частных, так и государственных школ был введен новый предмет – основы православной культуры. Это не Закон Божий времен царя-батюшки: никто не принуждал детей читать «Отче наш» и бездумно зубрить ветхозаветное древо потомков Адама. Просто еще со школьной скамьи будущим гражданам страны прививается православная терпимость и – если так можно выразиться – религиозная грамотность. Никто не заставляет школьников креститься и уж тем более менять конфессиальную принадлежность, хотя на местах от чрезмерного усердия перегибы были. Конечно, не обошлось без конфликтов и негативных проявлений, на что не преминули обратить внимание многочисленные противники православия. Но когда в России доброе начинание становилось действительно добрым с самого начала? Благодаря эксперименту удалось выявить шероховатости, недоработки и – по мере возможности – избавиться от них. Теперь, три года спустя, предмет «Основы православной культуры» вошел в официальную школьную программу.

      С подачи набиравшего силу Комитета по спасению молодежи от тоталитарных сект правительство в рекордные сроки провело через Думу новый закон о контроле над религиозными объединениями. Взрывоопасная смесь сотен культов и сект начала тысячелетия опротивела даже велеречивым сенаторам, который год подряд без особого успеха изображавшим оппозицию. После долгих разговоров, многочисленных «за» и «против», в буквальном смысле заполонивших страницы и экраны СМИ, было, наконец, принято решение о создании единого контрольного органа. На основе бывшего департамента Минюста по делам общественных и религиозных объединений оформилась невиданная доселе структура с удивительно неброским наименованием – Спецгоскомитет по религии, сокращенно СГКР.

      В состав комитета вошли сотрудники МВД, Минюста, прокуратуры и представители церкви. В основном – православной, хотя из политкорректности мусульмане, иудеи, буддисты, католики, протестанты и баптисты могли участвовать в работе комитета на правах совещательного голоса.

      В дальнейшем православное духовенство за каких-то два года полностью перевело на себя руководящую роль в Спецгоскомитете. Сегодня новая структура в открытую управляется и финансируется Русской Православной Церковью с молчаливого согласия государства. Популярное в наши дни название «Анафема» сначала считалось неофициальным и применялось в основном журналистами, но уже через год так называли Спецгоскомитет по религии даже президент и правительство страны.

      Работники Спецгоскомитета стали называться контроллерами. В штате Анафемы числилось достаточно опытных следователей и несгибаемых прокуроров, у которых неожиданно оказались развязаны руки. Борьба с сектантами вышла на совершенно новый уровень. Изначально перед СГКР не стояла задача силового противодействия, но разгул сатанистов в конце «нулевых» и появление у многих сект собственных охранных структур привели к образованию в Анафеме боевых подразделений (так называемая «новая опричнина»). Методики их подготовки покрыты тайной, и тайна эта серьезно охраняется. Известно лишь, что суровые условия жизни, монашеское послушание и истовая вера сделали «опричников» настоящими бойцами – преданными, бесстрашными и не задающими лишних вопросов. Правая оппозиция пыталась инициировать парламентские слушания о правомочности подобных подразделений, но ни одна подобная акция успеха не имела.

      Со времени создания Анафема значительно расширила свои функции. Начав с выявления авторитарных, мошеннических сект и внутренних расследований в самой