Русский вор. Евгений Сухов
Читать онлайн книгу.
олго остановилась – видно, комиссар любовался багряными бликами заходящего солнца, – а потом покатила дальше по каменистым склонам. Вытянувшись в длинную кривую линию, в точности отражающую гористый рельеф местности, стояли двухэтажные дома с небольшими цветочными участками перед фасадами, где предпочитали селиться люди со средним доходом: лавочники, мелкие буржуа, хозяева небольших гостиниц и магазинов. В крайнем доме проживал Рауль-Дюваль Трезеге, владевший скромным магазином по продаже французского антиквариата.
Кошон критическим взглядом осмотрел распускавшиеся цветы: видно, бизнес приносил немалый доход, если хозяин умудряется содержать в хорошем состоянии и дом, и приусадебный участок.
– Жорж, – крикнул он через открытое окно кареты, – останови у того крайнего дома.
– Хорошо, господин комиссар, – живо отозвался кучер.
Карета свернула с брусчатки в сторону апельсиновой рощицы. Под каучуковыми колесами громко захрустел гравий, а вскоре экипаж остановился у небольшой изгороди. Взяв с сиденья небольшой мешочек, Кошон открыл дверцу и направился к дому по узкой дорожке, посыпанной морским песком. Следом за ним, закинув оружие за плечи, поспешили карабинеры.
В окнах второго этажа полыхала керосиновая лампа, пробиваясь через занавешенное окно тусклым желтым светом. Комиссар подошел к порогу и, взявшись за большое чугунное кольцо, легонько постучал в дверь. Где-то в глубине первого этажа послышался негромкий звук, какой случается лишь при ударе крышки погреба об пол. В следующую минуту в коридоре раздалась тяжеловатая мужская поступь, после чего низкий голос поинтересовался:
– Кто там?
– Откройте, это комиссар полиции, – отвечал Луи Кошон.
За дверью установилась заповедная тишина. Луи не однажды приходилось наблюдать, как людей начинает трясти только при одном упоминании его имени или должности. В этот момент они, видимо, перебирают в памяти явные и мнимые грешки. Некоторые из этих людей, будучи совершенно безвинными, просто теряли дар речи. Порой выходило весьма забавно.
Ответ затягивался: или они не желают открывать комиссару полиции, или сейчас прячут в подвале особо опасного преступника.
Кошон, взявшись за кольцо, хотел было постучать еще раз, более требовательно, но дверь открылась и в проем просунулась косматая голова хозяина.
– Господин комиссар? – удивленно протянул тот, пытаясь натянутой улыбкой изобразить радушие.
– Можно пройти? – спросил Кошон. – А то очень неудобно разговаривать с вами через порог.
Дверь широко распахнулась, как если бы хозяин намеревался пригласить в свой дом все отделение полиции. Но вошли всего лишь трое полицейских, потеснив хозяина в глубину прихожей. Первым был комиссар, следом увязались долговязые карабинеры, задевая прикладами дверные косяки.
– Что же вы так, господин Трезеге? – спросил комиссар, буравя хозяина пристальным взглядом.
Рауль-Дюваль Трезеге виновато улыбнулся: с такими интонациями впору приговаривать к пожизненному заключению.
– Я вас не понимаю, о чем вы, господин комиссар?
Брови Кошона слегка дрогнули, после чего сместились к самой переносице, придавая его лицу грозный вид.
– Вы вчера были в казино?
В больших глазах хозяина блеснул свет от горящей лампы, сделав его лицо зловещим.
– Был, господин комиссар, – протянул Трезеге виновато, – я проиграл там две тысячи франков.
Кошон покачал головой.
– Ай, как нехорошо, господин Трезеге… Вы, видно, были очень расстроены, а потому оставили вот этот мешок с вашими коллекционными монетами. Очень хорошо, что швейцар их вовремя заметил и передал в полицейский участок. Иначе вам бы никогда не видать вашей коллекции.
Хозяин взял протянутый мешочек, внутри которого глухо звякнул металл.
– Спасибо… Хотя кому, кроме меня, нужен этот хлам?.. Но как вы догадались, что это именно мои деньги?
– Кто же в нашем городе не знает коллекционера Рауля-Дюваля Трезеге! – растянул губы в душевной улыбке Кошон. – Так что в следующий раз я советую вам не быть таким рассеянным.
Козырнув, комиссар полиции развернулся и вышел из дома, увлекая за собой скучающих карабинеров.
Закрыв дверь, хозяин дома глубоко и облегченно вздохнул.
В России Рауль-Дюваль Трезеге был известен под именем Валерий Михеевич Христофоров, значившийся в полицейской картотеке как один из самых известных фальшивомонетчиков. Родом он происходил из мелких саратовских крестьян, которые, не жалея живота своего, служили «царю-батюшке». Возможно, что и его ожидала бы военная доля, не откройся в нем недюжинный талант к рисованию. Воспротивившись воле отца, Валерий Христофоров оставил юнкерское училище и занялся художеством. Однако скоро выяснилось, что хлеб свободного художника скуден и зачастую неблагодарен. Вскоре юноша начал изготавливать античные монеты, выдавая их за настоящие. Древнеримские и древнегреческие образцы пользовались невероятным спросом у аристократии