Звучат часов медлительных удары,

      И новый год уже полувозник;

      Он близится; и ты уходишь, старый!

      Ступай, иди, мучительный старик.

      На пир зовут: я не пойду на пир.

      Шуми, толпа, в рассеяньи тревожном;

      Ничтожествуй, волнообразный мир,

      И, суетный кружись при блеске ложном

      Мильонов свеч и лучезарных ламп,

      Когда, следя мгновений бесконечность,

      Мой верный стих, мой пяти стопный ямб

      Минувший год проталкивает в вечность.

      Скорей, скорей! – настал последний час —

      И к выходу ему открыты двери.

      Иди, злой год. Ты много взял у нас,

      Ты нас обрёк на тяжкие потери…

      Умолк, угас наш выспренний певец.

      И музами и славою избранной;

      Его уж нет – торжественный венец

      Упал на гроб с главы его венчанной.

      Угас и он, кто сыпал нам цветы

      Блестящего, роскошного рассказа

      И Терека и браного Кавказа

      Передавал заветные черты.

      Ещё певца маститого не стало,

      Ещё почил возлюбленный поэт,

      Чьё пенье нам с первоначальных лет

      Игривое и сладкое звучало…

      Умолк металл осиротелых лир.

      ……………

      Суровый год! Твой кончен ход унылый;

      Последний твой уже исходит час;

      Скажи, ужель поэта в мир могилы

      Могучего переселив от нас,

      Земле взамен ты не дал поселенца,

      Руками муз повитого? Ужель

      Ни одного ты чудного младенца

      Не положил в земную колыбель?

      Да и взойдёт он! Таинственных велений

      Могуществом, быть может, уж влеком,

      В сей миг с грудным родимой молоком

      Он пьёт струи грядущих вдохновений,

      И некогда зиждительным огнём

      Наш сонный мир он потрясёт и двигнет,

      И песнь его у гроба нас настигнет,

      И весело в могилу мы сойдём…

      Когда тяжёлый, душный день

      Горит и жжёт, отъемля тень,

      С нагих брегов, томленья полный,

      Кидался ль ты в морские волны?

      И вдруг, охвачен глубиной,

      Проникнут тайным трепетаньем

      Ты предавался ли лобзаньям

      Сей влаги светлой и живой?

      Окончив день тревожный свой

      С его заботой и страданьем,

      Устав измученной душой,

      Ты освежался ль в час ночной

      Небес глубоким созерцаньем?

      О, если жаждешь новых сил,

      Предайся бездне сей, но прежде

      Смири желаний дольных пыл

      И воспрети земной надежде;

      И, мысль земную оторвав,

      От грешных уст не дай ей слова!

      Не чист язык твой, без покрова

      Её, бесплотную, оставь;

      Узлом святого упованья

      Ей крылья светлые скрепи,

      И мысль, без слов, без одеянья,

      Нагую, в небе утопи.

      Пусть в эти дивные мгновенья,

      Её сиянием обвит,

      Святой венец благоговенья

      Твоё чело оледенит;

      Власы подымет трепет хладной,

      Слеза сверкнёт в твоих глазах, —

      И ты постигнешь, как отрадно

      Душой купаться в небесах!

      Пёрл земли новороссийской

      Он цветёт, блестящий град,

      Полон