«…Крупица блага для слепых,

      Закрученная цепь проклятий,

      Путь выживания земных

      Несостоявшихся распятий…».

      «…Не яхонт, и не бирюза,

      И не шедевры малахита –

      Стежками зелени расшита

      Лесная барыня сосна…»,

      «…Снова ново рассвета молчанье,

      Только всплески купанья коней,

      Снова ново котенка урчанье

      В теплых пролежнях старых саней…».

      Рвите упряжь хмелю

      авторской строке,

      Истинному зверю

      с волей налегке,

      С обнаженным духом

      спеси у подков,

      С обостренным слухом

      Истинных стихов!

      Зовет поэтический мир –

      Безгранный очаг вдохновенья,

      Где слову сопутствует пир

      И сокрушимо смиренье.

      Единственный остров спасенья,

      Когда поглощает напасть…

      Дай Бог обрести бесконечность,

      Творений влекущую страсть…

      Элегией некрасовской ведома,

      Когда встречают старцы у ворот,

      И вроде бы все искренне знакомо,

      Но дух вокруг доверчивых сирот.

      Ветра весны с зазнобою метелью,

      Срывая с яблонь нежность лепестков,

      Доверчиво, белесою пастелью

      Сокройте эту тайну стариков.

      А почтальоны в небе – только птицы.

      В окне им машут старческие ситцы,

      Нехожены, не сглажены пути,

      И будущее в этом не найти.

      Дорог переплетение,

      Безмолвие церквей,

      Какое же смирение

      В роду Руси моей?

      То рясу поминальную

      Уныло морось шьет

      На Русь патриархальную,

      Но ветер нитки рвет.

      Мгновение – завьюжило,

      Мгновение – снега,

      То полотно, то кружево,

      Как будто на века.

      То в благодать безмолвную

      В колодце скрип цепей,

      То в Пасху перезвонную

      Задумчивость полей,

      Задумчивость почтенная

      С распутицей дорог,

      Где что-то сокровенное

      Почувствовать ты смог.

      Влево поле, вправо лес,

      Верх – сплетение небес.

      Требы на развилке –

      Велесова жилка.

      Шепот твой лишил меня

      Воли и смятенья,

      Колдовская колея

      Привела к прозренью.

      Неворованный восторг,

      Властный перекресток,

      Велес – оборотень – бог,

      Скоро зимний постриг.

      Ничего не объяснив,

      Требы повторяет миф,

      А природа плачет,

      Лучень злата прячет.

      Падение звезды, как куртизанки,

      Измученной лобзанием небес,

      Дарует ночь в угоду самозванки,

      Для растерзанья хмурых поэтесс.

      А жаль, моя серебряная дива,

      Могла б их сжечь, любовный мотылек,

      Соперница, небесное светило,

      Беспечный сладострастный уголек.

      Тоскливы репетиции оркестра

      Осенних зазывающих тромбонов,

      На долю окончания семестра

      Свалилось искушение канонов

      Ветрила с дирижерским дарованьем,

      Все время подменяющего соло

      В угоду симфоническим желаньям

      Провинций, где все сумрачно и голо.

      Она