Я БЫЛ ДУШОЙ ДУРНОГО ОБЩЕСТВА

      Я был душой дурного общества,

      И я могу сказать тебе:

      Мою фамилью-имя-отчество

      Прекрасно знали в КГБ.

      В меня влюблялася вся улица

      И весь Савеловский вокзал.

      Я знал, что мной интересуются,

      Но все равно пренебрегал.

      Свой человек я был у ско́карей,

      Свой человек – у щипачей, —

      И гражданин начальник Токарев

      Из-за меня не спал ночей.

      Ни разу в жизни я не мучился

      И не скучал без крупных дел, —

      Но кто-то там однажды скурвился, ссучился —

      Шепнул, навел – и я сгорел.

      Начальник вел себя не въедливо,

      Но на допросы вызывал, —

      А я всегда ему приветливо

      И очень скромно отвечал:

      «Не брал я на душу покойников

      И не испытывал судьбу, —

      И я, начальник, спал спокойненько

      И весь ваш МУР видал в гробу!»

      И дело не было отложено,

      И огласили приговор, —

      И дали всё, что мне положено,

      Плюс пять мне сделал прокурор.

      Мой адвокат хотел по совести

      За мой такой веселый нрав, —

      А прокурор просил всей строгости —

      И был, по-моему, не прав.

      С тех пор заглохло мое творчество,

      Я стал скучающий субъект, —

      Зачем мне быть душою общества,

      Когда души в нем вовсе нет!

      1961

      ЛЕНИНГРАДСКАЯ БЛОКАДА

      Я вырос в ленинградскую блокаду,

      Но я тогда не пил и не гулял.

      Я видел, как горят огнем Бадаевские склады,

      В очередях за хлебушком стоял.

      Граждане смелые,

      а что ж тогда вы делали,

      Когда наш город счет не вел смертям?

      Ели хлеб с икоркою, —

      а я считал махоркою

      Окурок с-под платформы черт-те с чем напополам.

      От стужи даже птицы не летали,

      И вору было нечего украсть.

      Родителей моих в ту зиму ангелы прибрали,

      А я боялся – только б не упасть!

      Было здесь до́ фига

      голодных и дистрофиков —

      Все голодали, даже прокурор, —

      А вы в эвакуации

      читали информации

      И слушали по радио «От Совинформбюро».

      Блокада затянулась, даже слишком,

      Но наш народ врагов своих разбил, —

      И можно жить как у Христа за пазухой, под мышкой,

      Но только вот мешает бригадмил.

      Я скажу вам ласково,

      граждане с повязками,

      В душу ко мне лапою не лезь!

      Про жизню вашу личную

      и непатриотичную

      Знают уже органы и ВЦСПС!

      1961

      СЕРЕБРЯНЫЕ СТРУНЫ

      У меня гитара есть – расступитесь, стены!

      Век свободы не видать из-за злой фортуны!

      Перережьте горло мне, перережьте вены —

      Только не порвите серебряные струны!

      Я зароюсь в землю, сгину в одночасье —

      Кто бы заступился за мой возраст юный!

      Влезли ко мне в душу, рвут ее на части —

      Только б не порвали серебряные струны!

      Но гитару унесли, с нею – и свободу, —

      Упирался я, кричал: «Сволочи, паскуды!

      Вы втопчите меня в грязь, бросьте меня в воду —

      Только не порвите серебряные струны!»

      Что же это, братцы! Не видать мне, что ли,

      Ни денечков светлых, ни ночей безлунных?!

      Загубили душу мне, отобрали волю, —

      А теперь порвали серебряные струны…

      1962

      ЛЕЖИТ КАМЕНЬ В СТЕПИ

      Артуру Макарову

      Лежит камень в степи,

      А