Со стороны казалось, что я просто курил. На самом деле я думал. Остаться наедине с духами полезно, только зачем они тебе, если ты сидишь в полной нищете, как и обычно? «Мда», подумал я, «компания веселая. Только сидишь ты все равно на одной перловке». И замолчал.

      Это была одна из граней магии, которая открывалась раз за разом, постепенней и постепенней, без всякой целебной перевязи, которая тебе бы была надежной защитой и опекой. Я имею в виду деньги. Работу я бросил давно, сижу на пособии и открываю для себя мир духов. Среди них и умершие и давно расцвевшие, и давно забытые и в том числе ангелы и бесы. Последние там были только на суду и только со своей стороны. Они судились с Богом, кто был прав, а кого надлежало бы и повесить. Только вот зачем? Это было со стороны духов обидным и зря я это сказал. Так я подумал, и снова насыпал сухого как трут табаку в чашку трубки.

      Так я сидел в одиночестве, когда раздался звонок в дверь. За дверью оказался широкоплечий массивный бородач в очках, который выглядел даже несколько свирепо, если бы не его добродушное выражение лица:

      – Привет, я Альберт!

      Я оглядел его и не нашел ничего примечательного, помимо его бороды.

      – А я Алекс, – сухо представился я, и собирался было закрыть дверь, как тот подался вперед и вошел в квартиру.

      – Тесно тут, – отрапортавал он, когда огляделся. Я уже думал, звать ли полицию, как тот расправил плечи и произнес.

      – Мы тут давно уже за тобой смотрим. Только вот скажи мне, зачем тебе надо было бросать работу?

      – Мечтал о каникулах, – пожал я плечами.

      – Ты полностью разорен?

      – Наверное.

      – Тогда держи, – сказал он и вынул откуда то пачку банкнот. Они были старые и слегка измятые, но все таки в хорошем состоянии. Я оглядел их и ойкнул: они все были наивысшего номинала.

      – Это еще за что?! – ошеломленно спросил я, все глядя на пайку банкнот, и уже забывая про вызывающую бороду ётуна, который передо мной стоял.

      – Поддержка. Так сказать, соц страхование тех, кто впал в нищету и отбился от стада. Завтра еще принесу. У тебя будет где заночевать?

      Я одумался. На грабителя он был мало похож, но все таки что то пугающее в нем таки было. Например, деньги. Откуда они? На страховку я не подвязывался.

      – Хватит быть таким подозрительным, Александр, – проговорил тот едва слышно и сел за стол. Вот тебе еще вещичка. – и он вынул золотой кулон, который был явно по вкусу какому то старожилу. А сейчас… – только смотри, не гадай мне сейчас. А то я знаю твое времяпрепровождение. Окопался тут с духами и не ходит на работу.

      – Меня все считают психом.

      – Но не я же?

      – А может ты и сам слегка помешан?

      – Обижусь. Сейчас скажи мне, насколько ты голоден?

      – Да изрядно. Есть каша, но она уже надоела. Ты есть будешь?

      – Буду. Вот тебе цыпленок. Сам вырастил в саду. – и он достал из сумки, на которую я раньше не обратил внимания огромную курицу, явно уже готовую к употреблению.

      Я поставил чайник, и расставил тарелки. Насыпав в них слегка подогретую кашу, я сел рядом и приготовился жевать. Альберт помолился вслух и стал перебирать вилкой содержимое тарелки:

      – Всегда молись перед едой, – наставительно промолвил Альберт, махнув передо мной вилкой с крестным знамением. – не призывай бесов, и не служи им. И будешь нашим.

      – Я и не зову их. А кто это, «вы»?

      – Мы, сообщество магов и волхвов. Немного не отсюда, но все же хорошо знаем этот мир. Живем долго, ты тоже так жить будешь, если пойдешь со мной…

      – Куда?!

      – В райские кущи, – отрезал он и принялся с усердием за цыпленка. – Ты хоть понимаешь, на что похож твой мир? Только жалкие скитания, заговоры, ворожеи и все дармоеды. Никогда не оправдывают свою стоимость. Вот Христос клёво манипулировал вселенной. Мы только учимся. А эти? Пару учеников у одного мага и все. А мы честные. Просто воздействуем на мир, на нас научили и все тут. Ничего нелегального. Ты когда ни будь призывал беса?

      – Остерегаюсь, я христианин.

      – А Малевич тоже был прав. Надо призывать духа, чтобы нарисовать его картину. А сейчас что? Она в музее?

      – Продана.

      – И кому?

      – Не знаю, но замок он купит, а вот самолет уже вряд ли.

      – Ишь ты, проворный. И давно ты смотрел Малевича?

      – Недавно. В интернете.

      – На что он похож?

      – Там сама тайна, зачем он это сделал. Много – много картин, которых никто не видит, и ты смотришь на них, как они сменяются друг с другом…

      – Ты