– Стекло треснуло! – сказала Катя.

      Мы жили в двухкомнатной квартире, которую снимали и оплачивали пополам. Катя подрабатывала ветеринаром, сейчас ей было около тридцати.

      Своего возраста блондинка не говорила. Она уклонялась дважды от вопроса, и я не стал настаивать.

      Можно было бы и в паспорт заглянуть, но если Катя хочет скрыть это…

      За девять месяцев совместной жизни я слегка влюбился в неё. Влюбился дурманящей любовью – какая была у меня в подростковом возрасте.

      Несмотря на её внешний вид, я по-прежнему воспринимал Катю как ту, тринадцатилетнюю.

      Ту Катю, с которой я так мило общался шестнадцать лет назад… Но это была другая.

      – Лот?!

      – Да, уже бегу! Никаких следов на полу нет?

      Как ни странно, я не услышал этого звука. А она услышала.

      – В плане?

      – Мокрых следов? На полу… у меня такое было в номере.

      – За сутки до того?

      – Да.

      В её ответе я уже не нуждался, потому как пришёл к ней в комнату и лёг на пол. Ни мокрого пятнышка.

      – Вот это, – она указала на окно, выходящее на улицу.

      – Ты ничего не заметила? Только этот треск?

      – Да. Нет. Ну, только треск.

      – Ясно…

      Я навёл камеру смартфона и клацнул снимок. Открыл галерею.

      – Та ну!..

      Мне едва удалось сдержаться от мата.

      Вместо целого стекла лежали десятки его кусков. Которые придётся собирать.

      Я взял свой кроссовок, который стоял в шкафчике коридора, вернулся и замахнулся им на «целое» стекло.

      – Нет! В другую сторону.

      – Ах, да, точно!

      Я пошёл в соседнюю комнату, схватив по пути швабру из ванной.

      И тут послышался треск.

      – Кать? Мне не послышалось?

      – Что?

      – Опять стекло треснуло в той комнате, – мне показалось, что слово «опять» вообще там не звучало.

      – Та нет, не было ничего.

      – Странно.

      Но ведь я слышал этот звук.

      На балконе было прохладно, но мне пришлось открыть окно. Вытянув руку со шваброй, я стукнул ей по стеклу.

      Ничего не произошло.

      – Не то, зай!

      Вытянув руку ещё сильнее, я махнул снова.

      Стекло осыпалось внутрь комнаты.

      Подул пронизывающий ветер – и меня перевесило. Тело стало выпадать из балкона, и я пытался зацепиться ногами за воздух.

      Случилось то, чего не могло случиться. Я выпал из балкона.

      С детства казалось, что между балконом и улицей существовала «невидимая стена». Непреодолимая.

      Но сейчас мой мозг понял, что такой не было. Просто никогда не проверял.

      Я свесился головой вниз, но смог задержаться, упёршись правой ногой в закрытое пластиковое окно на балконе, левой – в лутку.

      Умоляю тебя, не откройся. Держись, пока не прибежит Катя.

      Мои руки искали опоры, но её не было. Тогда я поднял швабру, чтобы ей удержаться за нижний край балкона.

      – Не слушайся. Умри, но не делай этого.

      Я испуганно оглянулся. Говорить со мной мог только ветер, но я – не персонаж украинской литературы, избитый горем от расставания с пар… девушкой.

      – Не спасаться?

      – Спасайся. Не слушайся.

      Глава 2