– Просыпайтесь, орлы! Заявка висит.

      Оставив дверь в комнату отдыха открытой, Евсеев вернулся в дежурную часть, не став дожидаться нашего пробуждения. Правда, я и не спал. Просто лежал с закрытыми глазами на составленных стульях, покрытых полуразложившейся от ветхости шинелью. В отличие от вырубившегося татарина Фарида Измагилова, живописно храпящего на весь отдел. Засыпать в три дня я пока не научился. Оно и понятно – слишком мало опыта. Хотя идея с послеобеденным отдыхом правильная. Есть возможность вздремнуть днем – используй. Чтобы ночью, случись что, не зевать и не клевать носом. Фарид вон, мужик в этом плане натренированный.

      Я поднялся со стульев, влез в свои коричневые ботинки. Форменные черные оказались малы, приходится таскать цивильные, неуставные. Начальство косится, а гражданскому населению наплевать, поэтому я не переживаю. Ботинки – не фуражка. Нацепив галстук, толкнул спящего на скамейке Фарида.

      – Господин управляющий, у нас заявка висит. Погнали.

      Измагилов проснулся, протер глаза и зевнул, источая ядреный выхлоп сала и чеснока. Мусульманин, но сало в обед трескает, цинично игнорируя предписания Корана. Управляющий он потому, что управляет служебным джипом марки «Козел». В свободное от отдыха время. Звание – сержант, возраст – тридцать три, характер – нордический, местами пасмурный, но без осадков. Склонен к мягкому бытовому пьянству. Хороший ли семьянин и спортсмен, пока не знаю. Болеет за казанский «Рубин».

      – Ну и пусть еще повисит. У нас законный тихий час.

      – Зато враг не спит.

      Дежурный Евсеев азартно рубился в эротический тетрис на оперативном компьютере, складывая на экране обнаженную малолетку. Или, по его выражению, – занимался расстановкой нарядов. Расставлялись наряды плохо, едва дело доходило чуть выше коленок, Евсеев сбивался. Это ужасно раздражало дежурного. Его помощник брезгливо досматривал какого-то задержанного пьянчугу, пропахшего мочой. Закончив, добрым пинком пригласил его в «аквариум», после чего окропил пространство освежителем воздуха с яблочным ароматом.

      – Ну, что там еще висит? – растирая занемевшую шею, поинтересовался Фарид.

      Евсеев, не отрываясь от «расстановки нарядов», протянул бумажку с каракулями.

      – Вот адрес. Со «Скорой» позвонили. Смерть до прибытия. Мужик – сорок два года. Асфиксия. Якобы подавился пельменями. Сгоняйте, гляньте. Если что-то нечисто, позвоните, я опера пришлю. А если без криминала, то как обычно.

      Как обычно… У меня, вообще-то, первое в жизни дежурство, и что такое «как обычно», я представляю плохо. Теоретически, конечно, знаю – все-таки три месяца учился на курсах участковых инспекторов, но инструкции и приказы одно, «как обычно» – другое. Вида, однако, не подал. Спокойно кивнул, забрал адрес – мол, дело привычное. Если что, Фарид подскажет. Он в отделе второй десяток, подставит плечо.

      Мы вышли во двор. Погода вызывала стойкое отвращение ко всякой работе.

      Настоящий триллер. Серые беременные тучи, ехидный дождь, хлюпающая слякоть, стреляющий ветер. Бабье лето резко сменилось мужской осенью. В Питере, по-моему, вообще нет весны, лета и зимы. Одна сплошная осень. Даже в июльскую жару люди бегут отсюда в теплые края. С этим надо смириться и не вопить, когда какой-нибудь «Лексус» окатит тебя грязной водой из лужи. Ибо Питер – родина президента.

      Промокающие коричневые ботинки по части комфорта откровенно проигрывали кирзовым сапогам. Но сапог мне не выдали. Якобы – в стране дефицит кирзы. И вообще, говорят, они давно вышли из моды. Не гламурно.

      Измагилов согнал с капота «козлика» грязную ворону и, матерясь, подкрутил проволоку, крепившую бампер дежурного мустанга к кузову. «УАЗ», еще более опытный, чем водитель, потерял в криминальных разборках часть двигателя, получил тяжелое ранение подвески и коробки передач. О мелких царапинах и говорить нечего. Был награжден боевой медалью «За выносливость», подлечился в стационаре и продолжает нести вахту под гордым именем «Гелендваген», начертанном каким-то остряком-циником черной краской на желтом капоте.

      Разобравшись с проволокой, Фарид погрузился в кабину и протянул мне зигзагообразный ключик, который я вставил под бампер и, собравшись с силами, двумя руками крутанул по часовой стрелке. Ноль на фазе.

      – Сильнее! – скомандовал господин управляющий. – Это тебе не пиво открывать!

      – Ты б его лучше и не глушил.

      – Бензина нальешь – не буду.

      С четвертой попытки наш верный мустанг завелся, огласив