© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

      1

      Вор последние три года работал сторожем в конторе.

      Гонял чаи, штудировал детективы, а под утро дремал на широком столе, отодвинув в сторону разбитые арифмометры.

      Сегодня, в среду, досыта отоспавшись после очередного дежурства, он поехал в центральную баню.

      Пробив талон компостером, уставился в окно трамвая.

      От утреннего снега не осталось и следа, только кое-где у заборов да под старыми тополями белели робкие полоски. Солнце успело высушить крыши.

      Когда трамвай с визгом завернул и стал приближаться к институту, вор закрыл глаза. Не хотелось видеть эти бледные стены, где он проторчал после окончания биофака целых пять лет.

      На остановке «Центральный рынок» он сошел, купил стакан орехов, проверил в кармане отмычку.

      Через пятнадцать минут вор уже разделся в дальней кабинке и, держа в одной руке таз, а в другой – мешочек с мочалкой и шампунем, отправился в моечную.

      Возле отпотевших дверей банщица размашисто водила шваброй по мокрому полу. Это была тетя Зина.

      – Да откроете вы мне двенадцатую или нет? – крикнул кто-то визгливо. – Полчаса жду!

      – Сейчас, сейчас… – тетя Зина прислонила швабру к стене и, выловив из кармана драного халата крючок, прошлепала мимо.

      Вор посмотрел ей вслед, улыбнулся, перехватил таз в другую руку и дернул дверь на себя.

      В моечной было просторно, гулко и безлюдно. На ближней скамье толстый старик мылил голову. Двое стояли возле кранов. Пацан махал руками под душем.

      Скоро начнут подходить… Вначале потянутся заводские… Сегодня у них зарплата…

      Вор забрался в парной на самый верх, открыл вентиль на полную. Он любил париться, и, наверное, с этого все и началось…

      Однажды… Как это было давно… Грустно вспомнить… В общем, пришел, как обычно, в баню, сунул портфель в кабинку, расстегнул плащ – и тут на вешалке заметил часы. Позолоченные, на массивном браслете. Нет, он не сцапал их, подумал, вдруг хозяин спохватится. Когда вернулся – часы продолжали висеть… Не оставлять же их…

      Вор завернул вентиль. По ступенькам поднялся мужик в вязаной шапочке, махнул ядреным веником, но тут же пригнулся и, ворча, спустился вниз.

      С потолка срывались горячие увесистые капли.

      Мужик потоптался у дверей, потряхивая веником, и снова залез наверх. Темные березовые листья щелкали и трещали, охаживая спину.

      Прогревшись, вор ополоснул лицо холодной водой прямо из-под крана и пошел отдыхать к своей кабинке.

      – Мать, открой, пожалуйста, – сказал он, когда тетя Зина протащила рядом с его резиновым ковриком швабру – тряпка оставляла на кафеле широкий след. – Курить хочется – умираю…

      Тетя Зина сильно, с нажимом, раз-другой безуспешно провернула крючком в скважине, но вот, наконец, язычок, лязгнув, освободил дверцу.

      – Угости сигареткой…

      Вор тщательно вытер пальцы о полотенце, достал пачку сигарет, газовую зажигалку.

      Когда тетя Зина зашлепала к очередному клиенту, вор большим пальцем вдавил язычок замка вовнутрь и заклинил его там. Теперь дверца открывалась без усилий и тихо.

      Здесь, в углу, почти все номера были свободны – тазы лежали сверху цинковыми касками. Оставалось ждать…

      После второго захода в парную он заметил, что две кабинки слева от него заняты. Из-под одной торчали грязные «кирзухи». Это, наверное, тот пьяненький, который пытался отобрать веник у мужика в шапочке. По виду работяга. Наверное, поддали во время обеда и рванули через забор.

      Вор огляделся, прислушался, достал отмычку, шагнул к нужной дверце, натренированным движением рук проверил карманы, спрятав засаленный бумажник к себе в куртку, защелкнул замок и вернулся в моечную.

      Навстречу попались трое парней с полной сеткой пива. Они устроились в том же углу, основательно и надолго.

      Успел…

      Вор намылил голову, окатился водой, не торопясь, вразвалку пошел одеваться.

      Тетя Зина открыла ему кабинку.

      Парни травили анекдоты…

      2

      Через полчаса вор был дома. Он сидел в мягком кресле и потягивал через соломинку мандариновый сок. Бумажник лежал на столе. Но вор не торопился.

      Как приятно щекотать нервы, почти как в лотерее…

      Бумажник казался то значительным и пухлым, то, наоборот, чрезвычайно гадким и тощим…

      В дверь позвонили. Вор аккуратно накрыл бумажник газетой.

      – Одолжите мне ваши хрустальные рюмочки, – затарахтела соседка. – Представляете, у моего благоверного юбилей… А мне ваши рюмочки без ума понравились еще с того раза, помните, когда вы затащили нас…

      – Какой разговор, Елизавета Михайловна!

      – Да