Штрафбат. Приказано уничтожить. Андрей Орлов
Читать онлайн книгу.
v>Одураченные фрицы
Превращаются в кресты».
Часть первая
– Разрешите?
– Да, входите, Зорин, присаживайтесь. Добрый день.
«С чего бы он добрый?» – подумал Алексей, переступая порог.
– Здравия желаю, товарищ капитан государственной безопасности. – Тиская пилотку, он примостился на колченогом табурете, исподлобья оглядывая не блещущую роскошью обстановку. Три стула, стол, портрет генералиссимуса в рамочке. Рядом – рамочка поменьше: Виктор Семенович Абакумов, комиссар ГБ 2-го ранга, начальник Главного управления контрразведки СМЕРШ, выше которого только небо и тот… который рядом. Некогда особистам, обслуживающим наступающие части Красной армии, с комфортом обустраивать свои кабинеты.
Работник военной контрразведки поставил жирную точку на сером листе, убрал написанное в стол и воззрился на «посетителя». Молчание затягивалось. В облике ответственного работника не было ни одной ярко выраженной черты – все усредненное, стандартное, легко забываемое – кроме разве что щеголеватого кителя, который недавно постирали и погладили. В 43-м году на базе Управления особых отделов Народного комиссариата внутренних дел СССР было создано и передано в ведение Народного же комиссариата обороны Главное управление контрразведки СМЕРШ. Бывшие особисты стали военными, им были присвоены общеармейские звания – без приставки «государственной безопасности» в персональном звании. Но данный экземпляр Зорина не поправил. Очевидно, ностальгировал по прошлому.
– Оперуполномоченный отделения контрразведки 34-го мотострелкового батальона капитан Хасин, – растягивая буквы, представился наконец опер и снова замолчал – зарылся в ящик стола и принялся там что-то искать. Порыскав глазами по сторонам, Зорин заметил в помещении еще одного человека – средних лет майор сидел в углу на табурете, забросив ногу на ногу, перелистывал содержимое толстой папки и демонстративно не смотрел на сержанта. Над головой майора красовался плакат, изображающий пролетарскую дивчину строгих нравов, прикладывающую палец к губам. Надпись предупреждала: «Не болтай!»
Под арест сержанта Зорина, слава богу, не закатали. Он был одет по форме, хотя и с погонами рядового. Пилотка, выданная скуповатым завхозом батальона, в расположении которого он так чудесно оказался, имела такой вид, словно семеро в ней уже скончались, ремень состоял из сплошных трещин и грозил порваться от неловкого вдоха, а вот портянки выдали почему-то зимние, и носить их в первые дни теплой осени было сущим наказанием.
– Итак, начнем. – Уполномоченный Хасин извлек из ящика тонкое личное дело, бегло перелистал и что-то дописал в конце – видимо, дополнил список смертных грехов. И снова замолчал – наткнулся в деле фигуранта на что-то интересное. В открытую форточку было слышно, как в динамике, закрепленном на дереве, диктор Левитан нудно перечисляет населенные пункты, отбитые у врага. Способностью сохранять терпение при общении с работниками определенных структур Алексей уже обзавелся, поэтому помалкивал. Лучше не думать о страшном. Теперь он живет по принципу: если утром проснулся – уже хорошо. А если еще и выспался…
– Интересная у вас биография, Алексей Петрович, – помедлив, выдал контрразведчик. – Интересная, но, как говорится, проблемная. Двадцать четыре года, коренной сибиряк, в Новосибирском институте военных инженеров транспорта не доучились. По причине самой похвальной: ушли на фронт. Из служащих, в семье ни одного врага народа… хм, что за семья такая? Успешная сдача норм ГТО, «Ворошиловский стрелок» второй категории, автомобильные курсы при ОСОАВИАХИМ, увлекались парашютным спортом. Всё блестяще. А дальше – еще лучше. Боевой разведчик, три медали, богатый послужной список. Успешное выполнение всех заданий командования. И вот конфуз. В июле текущего сорок четвертого года вашу разведгруппу постигла неудача. Захват вражеского «языка», и вместо того, чтобы вернуться на передний край проторенной дорогой, вы повели группу через минное поле – в итоге четверо погибших, включая «языка».
– С этим делом давно разобрались, товарищ капитан, – устало вымолвил Зорин. – Маршрут отхода был прописан штабом дивизии, а именно – заместителем начальника разведотдела майором Глахотным, оказавшимся впоследствии немецким шпионом – настоящим, кстати, шпионом, товарищ капитан.
– Последнее ваше замечание как расценивать? – сомкнул брови Хасин, а майор в углу оторвался от своей папки и с интересом глянул на говорящего.
– Простите, товарищ капитан, вырвалось.
– Ладно, об этом позднее. – Работник СМЕРШ тонко ухмыльнулся. – Вас арестовали через день – за избиение майора Глахотного… в ту пору он еще не был разоблачен как немецкий шпион, так что, как ни крути, поступок ваш тянул на воинское преступление, предусмотренное Дисциплинарным уставом. Военный трибунал 45-й стрелковой дивизии приговорил вас к высшей мере социальной защиты – расстрелу, но в последний момент смертная казнь была заменена тремя месяцами штрафного подразделения. Вы служили в штрафной роте, и, надо признаться, неплохо служили, хотя смыть свою вину кровью вам так и не удалось. Похвальная инициатива в бою под