Кристи Стивенс стоит на коленях и смотрит в глаза Исайе Максвеллу, ее рот широко открыт. Ее груди упругими мячиками пружинят в такт кивкам ее головы. Платиновые волосы каскадом ниспадают по спине, скользя кончиками по татуировке на кобчике. «Мой муж никогда не смог бы так», – говорит она Максвеллу, крепко сжав обеими руками его исполинское мужское достоинство и продолжая неотрывно смотреть в его карие глаза.

      Вокруг них собралось с десяток людей, каждый из которых реагирует на сцену с разной степенью внутреннего дискомфорта. Трое из них журналисты – и это лучший день в их жизни. Двое других – технари-энтузиасты, смущенно ищущие в порноиндустрии источники средств для своих стартапов. Все остальные – люди из самой порноиндустрии, и для них это просто обычный рабочий день.

      Сегодняшний сет, производимый студией взрослого кино BaDoink, выглядит вполне стандартной порносъемкой. Кристи извивается в разных позах посреди скромно, но стильно обставленной белой комнаты в пятиэтажном особняке в Беверли Хиллз. На ней чулочки до середины бедра и прозрачный бюстгальтер, визажист время от времени подправляет ей косметику. Кристи Стивенс 30 лет, миниатюрная, метр пятьдесят семь. Сегодня ее роль – уставшая домохозяйка, которая сексуально домогается ни о чем не подозревающего продавца пылесосов. Вроде бы ничего особенного, и тем не менее сегодняшняя съемка – поворотный пункт в развитии не только порноиндустрии, но и технологий. Это не обычный фильм, это фильм, который снимается для виртуальной реальности, нового слова в индустрии развлечений с уникальным ПО, сошедшего в массы всего-то какой-то год назад.

      Кристи в порноиндустрии уже пять лет и за это время успела сняться более чем в 250 фильмах. Но в виртуальном кино у нее сегодня первая проба. Поэтому у нее пока нет точного понимания того, чего ей ждать от этого фильма. Зато предельно ясно, что ожидает тебя, уважаемый зритель. Сегодня Кристи Стивенс поимеет не Исайю Максвелла. Кристи Стивенс поимеет тебя.

      В современном порно сцены от первого лица – не редкость. В большинстве из них актер снимает актрису во время секса. Лицо актера в такие моменты видно редко, и съемка максимально приближена к тому, что видел бы зритель, если бы актриса занималась сексом с ним, а не с актером. Порно виртуальной реальности вознесло эту концепцию на новый уровень. Если раньше пытались достичь для зрителя эффекта «сноса четвертой стены», то теперь стен нет вообще. Когда вы надеваете шлем виртуальной реальности, ваш обычный мир перестает существовать. Вы больше не смотрите кино на компьютере, вы телепортируетесь в комнату к актрисе. Ваши руки не заняты клавиатурой или мышью. Вы больше не созерцаете фантазию со стороны, вы – внутри нее. И этот эротический эскапизм, по мнению многих экспертов, – будущее не только порнографии, но и технологий в целом.

      Потому что вся история порнографии идет рука об руку с историей технологий. Первое почти всегда становилось невольным провозвестником второго. Эксперты на рынке технологий признают: любая новинка, которая облегчает пользователям доступ к порнографии, продвигается быстрее других именно в силу этой своей способности. «Люди, готовые платить за порно, популяризуют технологии, – утверждает Джонатан Куперсмит, историк технологий Техасского механико-сельскохозяйственного университета. – Они снижают их себестоимость».

      Предпосылка всего этого общеизвестна. Люди биологически предрасположены к созерцанию эротических картинок. Наша связь с ними идет из глубины веков. Достаточно вспомнить наших предков-неандертальцев. Все разнообразие их пещерных изображений описывается двумя словами, уверен Брайант Пол, профессор Университета штата Индиана: «Сплошные вульвы». Он убежден, что пещерные люди мастурбировали на эти рисунки.