После завтрака тетя Липа сказала:

      – Девчонки, у меня к вам просьба – пойдете гулять, цветов нарвите, ландыши, наверное, еще есть, хочется, чтобы в доме красиво было!

      Ландыши! Как же я могла забыть! Это первое удовольствие лета! Потом будут другие цветы, ягоды, грибы, но сейчас кажется, что ландыши – лучше всего.

      – Матильда! Айда за ландышами!

      – Куда?

      – Как куда? В лес! Ты что, никогда ландышей не собирала?

      – Нет, у нас в деревне ландышей нет!

      – Тогда бегом!

      Через заднюю калитку нашего громадного участка мы попадаем в небольшой светлый лесок, по тропинке спускаемся к оврагу, переходим его, и вот мы уже в настоящем лесу. Теперь надо найти темное, сырое место, где растут ландышевые листья. Ага, вот и они. Их целое море.

      – Да здесь одни листья, ландышей не видно! – огорчается Мотька.

      Я наклоняюсь, чуть развожу рукой листья – и вот он, первый ландыш, еще не совсем распустившийся. Так приятно взять его за тонкий стебелек и со скрипом – мне этот скрип ландыша кажется очень волнующим – вытащить цветок! Какой же запах, лучше, наверное, пахнет только сирень! Мокрая, после дождя! О, предстоит еще и это! Летние наслаждения вспоминаются сами собой, одно тянет за собой другое. А Мотька тем временем упоенно рвет ландыши. Скоро в руках у нас два больших пучка.

      – Все! Хватит! – командую я. – Когда завянут, наберем еще, но в другом месте!

      – А ты много мест знаешь?

      – Много! Пошли, отнесем тете Липе, а потом сходим на разведку!

      – Какую разведку? – недоумевает Мотька.

      – Надо же посмотреть, как тут все обстоит, что с прошлого года изменилось, кто приехал…

      – А… Я уж испугалась, что опять надо что-то расследовать. Надоело хуже смерти!

      – Да, сколько дел за полгода распутали…[1]

      – Ой, Аська, давай про это не будем!

      – Почему?

      – Потому что стоит нам сказать, как, мол, хорошо без всяких расследований, как тут же появляется новое дело!

      – Верно! – засмеялась я. – Ладно, не будем!

      На обратном пути мы нарвали еще и фиалок.

      – Как хорошо! – радовалась Мотька. – А говорят, в Подмосковье уже цветов не осталось!

      Мы отнесли цветы тете Липе и отправились гулять по поселку. Первым нам навстречу попался младший сын известного врача-офтальмолога Уварова, дедушкиного закадычного друга.

      – Валерка! Привет!

      – О! Аська! Переехали?

      – Да! Вот, познакомься, это моя подруга…

      – Матрена! Очень приятно! – представилась Мотька.

      – Матрена? Ты не шутишь? – поразился Валерка.

      – Какие шутки? – Матильда вскинула на Валерку синие глазищи.

      Тот сразу обомлел.

      – Значит, так тебя и называть?

      – Сокращенно – Мотя!

      – А! Знаю! Слышал! – восторженно завопил Валерка. – Никакая ты не Матрена, ты Матильда! Кто может сравниться с Матильдой моей!

      Мы покатились со смеху.

      – Вот из-за этой фразочки она и назвалась Матреной, – сквозь смех сообщила я. – Слушай, Валерка, ты тут давно?

      – Третий день, а что?

      – Новости есть?

      – Глухо, как в танке! Слава богу, вы приехали, а то впору удавиться с тоски!

      – Совсем-совсем ничего нового?

      – Если не считать, что Зуйковы свою дачу продали!

      – Да? Кому?

      – А я знаю? Но явно богатеньким! У них джип «Чероки»! И еще «мерсюк»! Шестисотый!

      – А кроме машин, что в них интересного? Это новые русские?

      – Да не знаю я, нужны они мне очень!

      – Ну хоть дети у них есть? – поинтересовалась Мотька.

      – А я знаю?! На фиг мне их дети?

      – Ну а еще что нового? – допытывалась я.

      – А еще добрышинскую дачу восстанавливают!

      Дача Добрышиных два года назад сгорела, а сами они живут в Америке.

      – Да, а кто же? Или они вернулись?

      – Нет, не вернулись. А кто восстанавливает… Меня это не колышет!

      – Ну и дурак! – вырвалось