Сглаз, порча и защитные заговоры. Александр Морок
Читать онлайн книгу.
итвы, без которых не избавиться от этих заболеваний. Сборник рецептов пригодится не только «порченным»
Раздел I
Сглаз, порча и защитные заговоры
«…И случилось дивное диво: вдруг Сигизмунд, король могучий и гордый, опустил голову и тихим голосом принялся молить:
— Прости мне, Готфрид, мои слова! Это слова несчастного отца, который не знает, как свою дочь спасти. Моя единственная дочь, принцесса Роксана, заболела странной и загадочной болезнью, что врачи черной меланхолией и черной тоской называют. И еще сказали они — тоска эта действует, как медленный яд, и раньше, чем зацветут деревья, дочка моя умрет. Одно только спасти ее может — искренний, задушевный смех, идущий от самого сердца. Ты, один только ты спасти ее можешь!»
Из истории российского волховства
1572 году царь Иоанн (Васильевич) IV обратился к церковному Собору за разрешением на четвертый брак, жалуясь на то, что его первую жену Анастасию «испортили» недобрые люди, извели наветом и чародейством; вторую отравили вражьими кознями, а третью испортили злою отравою. Самого же государя худые люди и чаровницы держали «пред тем аки в оковах… а то творили они свои чаровствы, аки очи твои закрывающи». А. М. Курбский в своих сказаниях упоминал, что этот царь сам «выписал» с севера шесть десятков чародеек, с которыми он сносился через своего любимца Богдана Бельского.
В более же ранних летописях, например за 1467 год, упоминается факт смерти от «смертного зелия» супруги великого князя Ивана Васильевича Марии-тверянки. А князь Курбский Василий Иоаннович, находим в тех же летописях, «…сам стар будущи, искал чаровников презлых отовсюду», чтобы помогли его супруге исцелиться от бесплодия.
Приведенные нами примеры — крохотная частица всех многочисленных свидетельств повальной веры в колдунов и чародеев в те времена. Как видим, верили не только простолюдины, но и царственные особы и ученые. К примеру, знаменитый ученый конца XVII века монах Сильвестр Медведев также три года держал при себе волхва по имени Дмитрий Силин, который мог распознать «в животе болезнь… по солнцу» — «кому что будет»; «уговаривал» грыжи у младенцев, предсказывал, «будет меж мужа и жены совету» или не будет.
Чародеев не только признавали, но и страшно их боялись. Вступая на престол и присягая на верность государству, некоторые монархи не забывали упомянуть и ведунов. Например, Борис Годунов клялся в том, что если кто ему «учнет зелье лихое или коренья давати», чтобы «лихо какое… учинити» или «кто похочет портити», — того человека не слушать и не брать этих кореньев и зелий, а также чародеев к себе не «прилучати». Он предусматривал и главные виды колдовства: насылание лиха по ветру, порчу на след и вынимание следа.
Мы еще будем говорить об этих видах чародейства, а пока же остановимся на них кратенько. Костомаров Н. И. в своих «Очерках домашней жизни и нравов великорусского народа» (СПб., 1887 г.) пишет, что насылка по ветру состояла в том, что колдун, который мог управлять ветрами, с помощью заговора вызывал ветер, потом бросал по ветру пыль с наговорами, чтобы эту пыль нанесло на определенного человека и чтоб его мяло, раздувало, корчило, сушило и т. п.
Под выбором следа из-под ноги понималось следующее. Землю, по которой проходил человек, против которого замышлялось недоброе, замазывали в печи или сжигали, после чего тот начинал сохнуть, болеть, мог и умереть. Бывало, что на этот след просто наговаривали. Этот прием использовался также и для того, чтобы получить желаемое или приворотить избранника. Есть свидетельства, дошедшие до нас из XVII столетия (сыскные дела) о приворотном корне обратиме, привороте на царицын след, умышлении испортить царицу Евдокию Лукьяновну и много других таких дел.
А дворовые люди в XVII веке давали клятву, что никакого лиха «в естве, питье, в овощах, в пряных зельях и в платье, в полотенцах, в постелях, в сорочках, в портах», не учинят.
Очень часто случалось, что люди подозревали в колдовстве своих соседей, людей, с которыми были в неладах, и доносили на них. А к XVII веку колдовство уже преследовалось и жестоко наказывалось. Часто бывало, что доносы совершались просто из-за мести. Например, в 1677 Митька Печеный донес местным властям, что его жена, после того как побывала в гостях у его кума, стала «скорбеть и пухнуть». Кума пытали и сожгли на костре. А конюхи Иван Чуркин и Петр Хметевский в 1628 году жаловались на одну деревенскую вдову, которая испортила их жен. Сначала жена Петра начала «вопить кликушею» и кричать, как заяц, потом заразила кликушеством жену Ивана. Их вылечил один посадский человек, который давал пить наговорную воду и молоко «испорченным». Вдова, после того как созналась в нанесенной ей порче, понесла наказание.
Как явствует из летописей, много судебных разбирательств проводилось по поводу лишения мужчин половых способностей. В 1648 году драгун Федька Филиппов подал жалобу на Дарьицу, жену церковного дьячка, в которой писал: «Испортила она, Дарья, меня, учинила скопцом; и по пирам и по беседам она, Дарья, везде похваляется,