Кизляр-ага вдруг резко остановился, задумавшаяся Роксолана едва не ткнулась в него носом.

      – Что?!

      – Почему ты не сбежала, когда у тебя была возможность?

      – Что? – изумилась Роксолана. – Куда сбежала? Какая возможность?

      – Когда приезжал твой брат, ты могла попытаться сбежать домой с ним. Почему ты осталась?

      Роксолана не удивилась осведомленности кизляра-аги, тот всегда знал все, что происходило в гареме, хотя едва ли мог знать о том, что упоминал сейчас. Удивил ее сам вопрос о побеге.

      – Почему я должна бежать, от кого? Здесь Повелитель, здесь мои дети…

      – Из-за детей?

      – И из-за Повелителя, это неразделимо.

      И вдруг Роксолану обожгло понимание:

      – Кизляр-ага, откуда вы знаете о моем брате? Это… это вы сообщили ему, где я?!

      Евнух недовольно отмахнулся:

      – Какая разница?

      – Вы?!

      – Вот привязалась!

      – Зачем?

      – Ты недовольна, что ли? Брат приезжал, увиделись, он подарки получил, узнал, что у тебя все хорошо… Кому еще такое выпадает?

      – Зачем сейчас выяснять, почему я не сбежала?

      Кизляр-ага нахмурился еще сильней, если такое вообще было возможно. Роксолана ждала, понимая, что не просто так евнух увел ее подальше от любопытных глаз. Он словно сомневался, не мог решиться на последний шаг. Помолчал, посопел и наконец будто прыгнул в холодную воду:

      – Ты звездочетам веришь?

      – Кому?

      – Тем, кто предсказывает события и определяет судьбу по звездам, – раздосадованно поморщился кизляр-ага.

      – Да знаю я, кто такие звездочеты. Только при чем здесь они?

      – Веришь или нет?

      Роксолане надоели эти игры в тайну, она огрызнулась:

      – Нет!

      – Зря. Астрологи правду говорят, они могут предсказать судьбу любого.

      – Разве можно заглядывать в будущее? Если знать наперед обо всем, что случится, к чему тогда и жить? А как же воля Аллаха?

      – Затарахтела… – Кизляр-ага вовсе не собирался отвечать на тысячу вопросов Хуррем, его мысли были совсем об ином. – Вчера один астролог смотрел твой гороскоп…

      – Ну?! – Роксолане надоело ждать, когда евнух продолжит начатую фразу. Казалось, еще чуть, и она просто уйдет, топнув ножкой.

      – А еще гороскоп Повелителя. – Кизляра-агу не могла вывести из себя такая мелочь, как раздражение Хасеки, его не волновало даже недовольство любимой женщины султана. Гораздо больше тревожило услышанное от астролога. – Они тесно связаны.

      – Конечно, а как же иначе? Пятеро детей…

      – Не детьми. Судьбы связаны. Пойдем со мной к этому прорицателю, сама услышишь.

      Роксолана на мгновение замерла. Что это, зачем кизляру-аге вести ее куда-то, если прорицатель уже все сказал? Но тот настаивал:

      – Просил тебя привести, что-то важное поведать хочет.

      – Хорошо, пойдем.

      – Сейчас.

      И снова Роксолана замерла, она ведь никого не предупредила, евнуху ничего не стоит вывести ее за ворота и уничтожить, никто и знать не будет, куда она подевалась. В гареме всем скажет, что оставил сидеть в кёшке. Нет, кизляр-ага не рискнет уничтожить Хасеки султана.

      И все же поинтересовалась:

      – Почему сейчас, ведь еще ни одной звезды на небе?

      – Пойдем, он тут, в саду. Не бойся, за ворота не выйдем.

      Роксолана подумала, что в большом саду гарема задушить любую из женщин совсем нетрудно, но почему-то кивнула и отправилась следом за семенящим евнухом.

      Никогда не думала, что есть еще что-то дальше ее любимого кёшка. Оказалось, есть, в самом углу прятался небольшой домик, рядом со входом в который стоял… Масад. Евнух склонился, не подавая вида, что вообще когда-либо раньше видел Роксолану, хотя не узнать ее даже под яшмаком не мог. Но от женщины не укрылись взгляды, которым обменялись два евнуха.

      Вот оно что… значит, Масад действовал не сам по себе, а с ведома кизляра-аги? И за попыткой свалить Ибрагима-пашу, передав Хатидже-султан письма главного визиря к любовнице, стоит главный евнух?

      Роксолане стало даже противно, ее-то саму просто использовали как передаточное звено. Хуже нет, когда тебя используют! Ей бы возмутиться, но не успела, внутри домика им уже низко кланялся какой-то щуплый старичок. Ощущение крошечных размеров тщедушного тельца и небольшой головки усиливал длинный, богато