За красиво сервированным столом рассаживались гости, облачённые сообразно торжественному случаю. Рубина Пернэ, черноволосая и белокожая, обладательница округлых форм и мягкой грации движений, была облачена в бордовое платье (взятое напрокат) и ожерелье из жемчуга и рубинов (своё); невысокий смуглый слуга замер за её стулом. Мисс Мак-Генри – белокурая, голубоглазая, востроносая и довольно худощавая для певицы – облеклась в лимонно-желтое платье, на шее – бархотка, слуги за спиной нет (и вообще нет). Месье Сэрму галантно поддерживал под руку свою вторую жену, синьору Джулию, урождённую Беккариа, в первом браке Тонци, главную костюмершу труппы, в лиловом платье с чёрными кружевами. Подошёл синьор Кассини, в далеко не новом костюме с ярковатым галстуком, но весёлый и привлекательный; его спутник синьор Амати, от природы имея приятную внешность и от портного – отличную одежду, всё равно выглядел несколько нелепо. Почётное место рядом с виновницей торжества (точнее, рядом с её пустующим стулом) занял сам директор – высокий худощавый мужчина с проседью в чёрных волосах, глазами чуть навыкате и славянскими скулами. Одет он был дорого и модно, на пальце – перстень с топазом.

      Расселись, посмотрели друг на друга. Выдохнули. Освоились. Тишина.

      Точно выбрав момент, с театральной торжественностью вышла к гостям синьора Тереза. Примадонна маленькой труппы – красивая женщина с лицом и фигурой римской статуи, украсила себя синим платьем в модном стиле «позитивизм», колье с опалами и меховым палантином; светлые волосы были уложены просто и со вкусом. Её встретили аплодисментами и радостными возгласами.

      – Спасибо, друзья, спасибо! – растроганно говорила Тереза. – Благодарю, что почтили менясвои присутствием. Не будете ли Вы возражать, если сегодня за наш стол сядет моя верная Лауретта?

      Никто не возражал, и румяная от счастья горничная заняла место в конце стола.

      – Английская кухня, как мы все уже имели возможность заметить, ужасна, – говорила Тереза, усаживаясь с удобством, но в ресторане этом, к счастью, повар – француз. Поэтому смею надеяться, что вы не будете совсем уж недовольны.

      – Хорошая компания за плохим столом лучше, чем плохая компания за хорошим столом, – весело заметил Роберто. – А наша компания – лучшая в мире!

      Присутствующие согласно рассмеялись.

      – Спасибо, синьор, вы мне подсказали тост. За нашу компанию!

      Дальше праздник покатился как шарик по гладкой дороге. Присутствующие с удовольствием отдыхали после трудового дня – точнее, вечера, шутили, ели и пили.

      Синьор Петрич поднял тост за новорожденную и преподнёс ей подарок. Подарок понравился, тост тоже.

      Месье Сэрму вспомнил шутку: рай – это место, где французы – повара, итальянцы – любовники, швейцарцы – часовщики, а организуют всё англичане. А ад- место, где англичане – повара, швейцарцы – любовники, французы – часовщики, а организуют всё итальянцы.

      – Теперь я знаю, почему у нашей труппы хорошо идут дела, – фыркнула его супруга. – У нас директор не итальянец.

      Петрич рассмеялся:

      – Гарибальди итальянец, однако его предприятия были куда успешнее, и, главное, грандиознее моих!

      Подали новую перемену блюд. Разговор на время затих. Элизабет Мак-Генри, временно прекратив насыщаться, тихо сказала своему соседу Амати:

      – По-моему, такие шутки не совсем справедливы. После Рисорджерменто гений итальянцев уже не подлежит сомнению. Как я завидую вашей нации и восхищаюсь ею!

      Синьор Амати не высказал ожидаемого восторга; вместо этого он покраснел и промямлил что-то