И опять непосильное счастье,

      и опять несусветная боль.

      Кто над нашей энергией властен,

      превращающей личности в ноль?

      Соль земли посыпается с неба,

      продлевая планетную жизнь.

      И девица в Сочельник и небыль

      нагадает про быль дешевизн.

      Новизна високосного года,

      темнота обновлённых сердец.

      В телеящике слуги народа

      обещают счастливый конец.

      На Москву накатило ненастье,

      вместо снега – небесная соль.

      И опять непосильное счастье,

      и опять несусветная боль.

      Снова шагаю по льду босиком,

      маску срывая с лица.

      Снова пою ни о чём, ни о ком

      песню свою без конца.

      Вижу: маньячат души миражи

      в тихий предутренний час.

      Ближних любить ты пока не спеши,

      лучше бы с дальних начать.

      И, согревая в ладонях цветок,

      знаю, меня не поймут

      те, кто старается влиться в поток

      денежных склоков и смут.

      Те, кто взорвал многоцветия мост

      в царство нездешней мечты,

      и среди ярких заоблачных звёзд

      видит лишь клок темноты.

      Полно мне петь ни о чём, ни о ком,

      и словоблудьем плевать.

      Люди всегда ненавидят тайком

      тех, кто умеет летать.

      Легковесная страсть многодумья,

      многодумная страсть тишины.

      Ночь в Москве пробегает, как пума

      по деревьям нездешней страны.

      Сметены все уставы, устои

      и богатая в прошлом страна

      скачет джунглями непокоя,

      посылая Америку на…

      Только прав забугорный хозяин,

      затянувший деньжат поясок:

      Русь спасает от голода Каин

      ножкой Буша и пулей в висок.

      Знать бы мне, сколько надобно смуты,

      перестроек, завистливой лжи,

      чтобы всё ж надоело кому-то

      воровать то,

                       что плохо лежит?

      Ублажаю я совесть кивками,

      мол, такая судьба и страна!

      Только долю мы выбрали сами,

      посылая Америку на…

      Но дрожим: