Еще тридцать минут назад Варя, как оловянный солдатик (а бабушка всегда говаривала: как ломовая лошадь), стояла у магазинчика, ожидая свою подругу. Но, похоже, очередь за горячительными, точнее – прохладительными напитками, которые должны были разгорячить ум в этот славный осенний день, День Города маленького подмосковного городишки, не хотела расходиться, а только удлинялась и удлинялась, заполняя помещеньице, уставленное с пола до потолка стеклобитным товаром. Счастливые городские именинники все прибывали и прибывали за подкреплением, к слову, уже слегка развеселыми. И Варя даже слышала иногда крики разгневанного продавца, на которого свалилось нетерпение взбудораженной толпы, желающей побыстрее пуститься в омут, дымящий на открытой городской площади шашлыками, народными танцами, фейерверком и русскими горками. Больше всего стопорилась продажа и возникало возмущение от покупателей, кому закон, даже в такой святой праздник, не разрешал покупать желаемое. Очередь гневалась на закон и на его исполнителя, но оба они были непоколебимы. И в особо грозные минуты несчастный продавец вызывала на помощь из подсобки товароведа и по совместительству охранника и супруга, который своим двухсоткилограммовым видом внушал уважение и к закону, и к семье продавца.

      Но уловки с напитками и сигаретами знали даже малолетки, правда, не у всех имелись совершеннолетние друзья, каких имела Варя, всегда отличавшаяся от сверстников какой-то взрослостью и отстраненностью, дружившая с не менее странными персонажами, которых в округе называли «ненормальными» или «чокнутыми» за свои пристрастия к разным странным вещам, на деле бесполезным, чтобы стать богатым или знаменитым, а значит, счастливым. Однако это не смущало девушку, не обращавшую внимания на недобрые взгляды, когда она порой снимала свой темный капюшон, из-под которого распускалась длинная русая коса, с середины отливавшая кислотным цветом, – и тут же обжигающий, раскраса воительной мапачи, огненный, а точнее, светло-карий, мандариновый взгляд с черной острой точкой посередине. Не многие хотели связываться с такими странными созданиями, от которых чего угодно можно было ожидать, и поэтому Варя и ей подобные обычно слыли изгоями, тусовались только в своих компаниях, где в почете значились какие-то технические штучки, странная музыка, непонятные книги, с названиями и назначениями, которых никто не понимал.

      Вновь послышался подростковый крик в очереди, только сейчас осознавший всю строгость закона о малолетстве, и даже отчаянные аргументы о пятидесятиминутной толкотне в тесноте и в обиде не стали доказательствами права на покупку недосягаемого напитка в шестнадцать лет. Вышел товаровед-амбал, но в этот раз это не помогло унять обидевшихся подростков.

      Тогда в отчаяние впала сама продавец, почувствовав, что с пустыми руками хулиганы не уйдут, и посоветовала купить иного рода энергетик, который с ходу мог бы свалить насмерть любую скаковую лошадь, вскипятив ей мозг и кровь, и, как достоинство, срок действия бурой жидкости длился в три раза дольше. По всем преимуществам более выгодная покупка!

      В очереди стали охать и ахать от такого злодейства в отравлении молодняка, с довольным видом расплачивающегося и тут же, не отходя от кассы, жадно поглощающего бурую жидкость. На этом очередной инцидент был исчерпан – и каждый вновь принялся ждать своей очереди, чтобы купить медленно действующий яд согласно возрастному ограничению.

      Неожиданно сбоку подъехал дорогой автомобиль, из которого выскочили, как солдатики из коробки, несколько ребят и сиганули сразу же в подсобку, минуя очередь. Начался новый скандал, правда, быстро утихший, когда увидали, как последним из джипа, не спеша, вылезает сынок самого главы области. О нем ходили разные сплетни, что парень почти не учится, все время лежит в разных больницах или разъезжает по заграницам, лечится у заморских врачей от депрессии или еще какой-то напасти… Вид у парня и в самом деле был какой-то несчастливый, но нельзя сказать, что очень уж нездоровый: руки-ноги-то находились на месте, даже весьма спортивного вида. Вот только походка и вялость в движениях наводили на мысль, что ему все время скучно или он действительно не в себе. Тяжелый невнимательный взгляд, казалось, безразличный ко всему, блуждал, не отличая предметы от живых людей.

      Он медленно прошагал мимо Вари, даже не взглянув в ее сторону, вошел в магазин, оглядел примолкшую толпу, вдруг отразившуюся в его глазах серой массой, и тут же вышел, опять усаживаясь в машину, так как дружки уже начали грузить «свои покупки».

      Варя заглянула в магазин, из которого валил жар, а температура накалилась до средней в Сахаре, и заметила в толпе подругу, без надежды одними губами промолвившую, что стоять еще не менее получаса.

      Девушка с сожалением вздохнула и отвернулась от неприятной очереди, чтобы упереться взглядом в ненавистный город.