Наше общество озабочено размером, и почти всегда «больше» значит лучше. Мужчины хвастаются, что водят самый большой пикап. На охоте у них самое большое ружье. У них самые большие бицепсы. Женщины платят тысячи долларов за увеличение груди. Киноафиши объявляют «Самая большая премьера этого лета!», а спортсмены живут в соответствии с мантрой «играй по-крупному или возвращайся домой». Мы любим «побольше». «Побольше» – это хорошо.

      Но что касается пенисов, «побольше» – это проклятие. То, чего стыдятся. С юного возраста мальчиков с огромными членами учат держать их взаперти в своих трусах. Родители прикладывают немало усилий, чтобы огромный размер гениталий их сыновей оставался в секрете, иначе те могут стать объектом насмешек. Пока «нормальные» мальчики вышагивают по раздевалке, болтая со своими членами, хлопая полотенцами и сравнивая свои лобковые гривы, мальчики с ОМГ учатся симулировать ограничение физических возможностей, чтобы вообще избегать уроков физкультуры.

      Этот паттерн избегания продолжается и в зрелом возрасте. Пляжи, вечеринки у бассейна и катание на велосипеде – это лишь часть из того, что вселяет ужас в сердца мужчин с очень большим достоинством. У мужчины, обладающего огромным членом, велик и багаж болезненных воспоминаний: о том, как его дразнили и нападали на него одноклассники и коллеги. О том, как он случайно вызывал у своего сексуального партнера кровотечение или рвоту. О том, как он страдал в душные летние дни в длинных брюках.

      Многим мужчинам действительно тяжело это выносить. Уровень самоубийств среди людей, страдающих ОМГ, в 30 раз выше, чем в среднем у населения. А еще многие выражают свою боль, прибегая к членовредительству, некоторые – в редких случаях – могут и вовсе его отрезать.

      Я познакомился с преподобным отцом Оуэном Томасом, лежа на больничной койке в Кембридже, штат Массачусетс. Он был дежурным капелланом. А я – проблемным молодым докторантом, обнаруженным без сознания после того, как разбил свой пенис в кровь молотком. Весь семестр я ухаживал за красивой студенткой последнего курса, и спустя несколько свиданий мы занялись петтингом на моем диване. Но когда я расстегнул ширинку и свесил свой член на ее ногу, она издала оглушительный крик и полуголая выбежала из моей квартиры. В панике она свалилась с лестницы в моем доме, сломала шею и мгновенно умерла.

      В течение следующих нескольких месяцев врачи работали над спасением моего члена, а отец Оуэн – над спасением моей души. Он научил меня воспринимать мою особенность как нечто, что делает меня выдающимся. «Считай, что Господь подкидывает тебе проблем, потому что уверен, что тебе хватит мужества справиться с этим», – любил повторять он. А еще отец Оуэн доверил мне свой собственный секрет: он тоже страдает ОМГ.

      Достаточно сказать, что без его любви и мудрости меня бы сейчас не было в живых.

      Многие годы спустя, когда мой собственный сын должен был пойти в среднюю школу (к счастью, он унаследовал крошечный член со стороны семьи моей жены), я считал своим долгом хотя бы частично избавить других мальчишек от той боли, которая столько лет отравляла мне жизнь, и дать им инструменты для того, чтобы они могли достичь той «нормальности», которую я так долго искал. Мы с преподобным Оуэном дружим уже много лет, и без него я бы не задумал написать эту книгу.