Молодые. Владимир Чугунов
Читать онлайн книгу.
ри и Дальнего Востока. И так год от года менялся лик земли, только люди в существе своём оставались неизменны: так же любили и ненавидели, ссорились и мирились, встречались и расставались. Осень сменяла лето, за зимой наступала весна, как и эта, пришедшая на нижнеудинскую землю чудесная, во всяком случае, для Пети Симонова, весна 1975 года.
Ещё совсем недавно в парадной военной форме, украшенной знаками отличия, погонами старшего сержанта, с «мослами» артиллериста, Петя уныло слонялся по безлюдной деревне, где даже не с кем было выпить за дембель. Ослепительно (словно улыбка невесты!) цвела вишня, купались в огненных лужах ершистые воробьи, на возвышении дальнего холма парил в сизой дымке синий купол деревянной церкви, где Петю в младенчестве крестили, а он не находил себе места в этой весенней радости.
Шла пасхальная неделя, и старушки с бабушкой, в их значительно поредевшем за последние годы числе, собрались в доме соседки петь Пасхальный канон.
– Христо-ос воскре-эсе-э и-из ме-эртвых, сме-эртию сме-эрть попра-ав, и су-ущим во гробе-еэх живо-от да-арова-ав! – с неизбывной надеждой тянули их немощные голоса, как и пять и десять лет назад, и, казалось, не было для них события важнее на свете.
Мать с утра уходила на центральную усадьбу колхоза, где работала ветеринаром. Недавно ей посулили квартиру со всеми удобствами, а это значит – прощай родные палестины, хотя бабушка вряд ли покинет насиженное гнёздышко. Отца Петя не помнил (три года ему было, когда родителя высушило раком), росли они с Лёней безотцовщиной, и если бы не бабушка, мамина мать, поднявшая без мужа троих (дед без вести пропал в сорок первом), они бы и десятилетку не окончили, а так всё, как у людей. И вот уже пятый сезон Лёня работал в старательской артели, а там и Петя, не задумываясь, последовал его примеру.
Ещё курился над землёй туман, ещё дышал ночной влагой воздух, когда из двери дома с тяжёлым рюкзаком за плечами вышла среднего роста, по-походному, в спортивный костюм и ветровку одетая девушка, в синем берете, из-под которого спускалась на грудь тёмно-русая коса. Провожала её интеллигентного вида пожилая женщина, про которую нельзя было сказать старушка – высокая, статная, по всему чувствовалось, волевая, в домашнем халате, в накинутом на плечи коричневом плаще, светлой косынке, завязанной сзади, как и Петина бабушка носила.
– Ну, и как ты такую тяжесть до аэродрома потащишь? – недовольно пробурчала она.
И в следующее мгновение Петино сердце впервые опахнуло тревожным весенним ветерком:
– Ладно, бабуль, как-нибудь.
– Как-нибудь… – пробурчала пожилая. – Ума у них, что ли, нет, ребёнка одного посылать?
– Да не переживай ты, баб! Слава Богу, не первый раз.
– Сначала долететь надо, а потом уже и «слава Богу» говорить.
Скрипнула калитка, заманчивая на Петю навалилась тишина. Разумеется, девушка сразу опешила, увидев его, лежащего на лавке, под которую он засунул свой разрисованный дембельский чемодан, тихонько кликнула:
– Ба-аб.
– Ну, чего там ещё?
Послышались торопливые, совсем не старческие шаги. Напряжённая водворилась тишина.
– Пьяный, поди, – выразила наконец своё мнение пожилая.
– А чемодан откуда?
– Украл, может! А что, знаешь, какие теперь людишки пошли?
Этого Петя вынести не мог и, водрузившись на лавке, демонстративно извлёк из грудного кармана изрядно помятого дорожного пиджака паспорт, хотя в чемодане лежал ни разу не надеванный костюм, купленный по приезде на армейские сбережения (там, где он служил, выдавали две зарплаты – одну наличными в марках, другую клали на книжку в рублях).
– Да не вор я, не вор! Во! Видите? И я, стало быть, гражданин… Приезжий, в общем. Ночью прибыл. И куда мне, по-вашему? На вокзале ночевать? А потом доказывать в КПЗ лояльность родной советской власти? Ну и решил – найду местечко потише да прикорну до утра.
– И откуда нелёгкая принесла?
– А-а… где «Волги» делают, знаете? – озорно прищурившись, вопросом на вопрос ответил Петя.
– Машины, что ли?
– Они родимые!
– Понятно. Сюда зачем прибыл?
– Странный вопрос. Работать. Имеется тут у вас старательская артель «Бирюса»?.. – И по тому, как они переглянулись, заключил: – Стало быть, имеется. Так я – туда, не знаю только куда.
– Проулок видишь? Через него, вдоль болота, прямиком на улицу Чернышевского попадёшь. Там ваша база.
– Ну, туда так туда. Аривидерчи!
– Чего?
– Чао, говорю! Покеда, значит!
– А ты, я смотрю, озорной!
– Не-э, я сми-ирный, – заверил Петя. – А ежели бы нет, меня уже на полпути ссадили. Или в Москве загребли. Я же через Москву ехал. Не был ни разу, ну и рванул скрозь. Дай, думаю, гляну…
А в Москве у Пети было «огроменной», как он выразился, важности дело: на Красной площади побывать, чтобы собственными глазами улицезреть не кого-нибудь, а самого Ленина! Так он его любил, так с самого детства