Звездный билет. Василий П. Аксенов
Читать онлайн книгу.
а с такими, знаете ли, искорками, штаны неизвестного мне происхождения, австралийские туфли и стриженная под французский ежик русская голова. Благополучно увильнув от двух «Побед», от «Волги» и «Шкоды», он попадает в руки постового. За моей спиной переговариваются две старушки:
– Сердце захолонуло. Ну и психи эти нынешние!
– Штаны-то наизнанку, что ли, надел? Все швы наружу.
Зажигается зеленый свет. Я пересекаю улицу. У будки регулировщика Димка бубнит:
– И паспорта нету, и денег…
Я плачу пять рублей и получаю квитанцию. Дальше мы идем вместе с моим младшим братом.
– Чудак, – говорит он мне, – деньги мильтону отдал. Вот чудак!
– Увели бы тебя сейчас, – говорю я.
– Как же, увели бы!..
Димка свистит и смотрит по сторонам. Бросает пятак газировщице, пьет «чистенькую». Я жду, пока он пьет. Идем дальше. Приближаемся к нашему дому.
– Как диссертация? Назначили оппонентов? – спрашивает Димка.
– Да, назначили.
– Хорошие ребята?
– Кто?
– Оппоненты – приличные ребята? Не скоты?
– Классные ребята, – в тон ему усмехаюсь я, вспоминая оппонентов.
– Ну, блеск! Поздравляю. С тебя причитается.
Мы входим в наш дом, поднимаемся по лестнице.
– Чем сегодня кормите? – спрашиваю я.
– Не беспокойся, все твое любимое, – язвительно отвечает Димка. – Уж мы с мамочкой постарались. «Витенька любит печенку» – и я еду за печенкой. «Ему сейчас нужны витамины» – и я иду на рынок за витаминами для вас, сэр. «Он терпеть не может черствого хлеба» – и я бегу в булочную. Советские ученые могут спокойно работать, не беспокоясь насчет еды. Вот в чем секрет наших успехов. Я обеспечу вам калорийную пищу, дорогие товарищи, я, скромный работник кастрюли! Только поскорее придумайте, как забросить человека в космос, и забросьте меня первым. Мне это все надоело.
Он стал мрачно острить, мой младший брат. Мама все время пытается воспитывать его на моем положительном примере. Всякий раз, когда мы собираемся за столом всей семьей, она начинает курить мне фимиам. Оказывается, я стал человеком благодаря трудолюбию и настойчивости, которые проявлялись у меня в раннем детстве. «Без пяти минут человеком», – говорит отец, намекая на еще не защищенную диссертацию.
Тогда Димка начинает ехидничать. «Ученым можешь ты не быть, но кандидатом быть обязан!» – хохочет он. Несколько лет назад, когда я играл в водное поло в команде мастеров, Димка боготворил меня. А сейчас я даже не знаю, как он ко мне относится. Димка недоволен своей жизнью. Вот злится, что мать гоняет его за покупками. Я могу сказать ему, что маме надо помогать, что я сам бы помогал ей, если бы больше бывал дома, что он напрасно опустил руки и тянет выпускные экзамены на сплошные тройки, ведь надо подумать и о будущем, и вообще-то, старик, действительно надо быть немного понастойчивее. Но я не говорю ему ничего. Я только смеюсь и хлопаю его по спине. И мрачная маска, такая смешная на его семнадцатилетнем лице, сползает. Он улыбается и говорит:
– Слушай, старик, не подкинешь ли ты мне четвертную?
Я подкидываю ему четвертную.
После обеда я ухожу в свою комнату и сажусь к окну бриться. Бреюсь и поглядываю в окно. Через двор напротив сидит у окна и бреется закройщик дядя Илья. А внизу, под окном, бреется лицо свободной профессии – мастер художественного слова Филипп Громкий. Я услышал зловещее гудение его электробритвы за несколько секунд до того, как включил свою.
У нас внутренний четырехугольный двор. В центре маленький садик. Низкий мрачный тоннель выходит на улицу. Наш папа, старый чудак, провожая гостей через двор, говорит: «Пройдем через „патио“„. А проходя по нашим длинным, извилистым коридорам, он говорит, что один воин с кривым ятаганом сможет сдержать здесь натиск сотни врагов. Таким образом он выражает свою иронию по отношению к нашему дому, который до революции назывался «Меблированные комнаты «Барселона“. Я поселился здесь двадцать восемь лет назад, сразу же после выхода из роддома. Спустя одиннадцать лет то же самое сделал Димка. В нашем доме мало новых жильцов, большинство – старожилы. Вот появляется из-под арки пенсионерка княжна Бельская. Она несет бутылку кефира. Ее сухие ноги в серых чулках похожи на гофрированные трубки противогаза. Много лет княжна проработала в регистратуре нашей поликлиники и вот теперь, как всякий трудящийся, пользуется заслуженным отдыхом.
Это час возвращения с работы. Торопливой походкой заочника проходит шофер Петя Кравченко. Пробегают две девушки – Люся и Тамара, продавщицы из «Галантереи». Один за другим проходят жильцы: продавцы, и рабочие, и работники умственного труда, похожие на нашего папу. Есть среди наших жильцов и закоренелые носители пережитков прошлого: алкоголик Хромов, спекулянт Тима и склочница тетя Эльва. Преступный мир представляет недавно вернувшийся из мест не столь отдаленных Игорь-Ключник.
Все эти люди, возвращаясь откуда-то от своих дел, проходят в четыре двери и по четырем лестницам проникают внутрь