© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)

      «Я стою у ресторана: замуж – поздно, сдохнуть – рано!»

      Уже поздно: после полуночи.

      В огромной комнате в большом кресле (это старинное «вольтеровское» кресло, несколько странное среди всей современной мебели в комнате) сидит молодая женщина.

      И разговаривает по телефону:

      – Мне приснился сон… Мой экс-любимый Саша сел на дирижабль и полетел по проспекту Вернадского… Но в этот момент позвонила ты, и я так и не узнала – разбился ли он… – Хохочет. – Да нет Мариша. Для меня это совсем не поздно.

      Самый желанный звонок – после полуночи… В это время я ем, пью чай… и болтаю, болтаю по телефону. После полуночи у меня всегда занято… Ха-ха-ха…

      Подожди, налью чаю…

      Она бросила трубку на кресло, уходит на кухню. Возвращается с чашкой чая. Попивая чай, продолжает разговаривать по телефону, но только как-то странно: не поднимая брошенную трубку.

      – Ну и холодрыга! В кровать ложусь в сапогах, как три мушкетера… Только чаем и спасаюсь… Вот черт! Был нормальный чай: налила в чашку, тут же стал фиолетовый. От меня в последнее время даже цветы вянут… Я все думаю: «Саша на дирижабле» – это к чему? У меня есть старинный толкователь снов: «Сонник», 1902 года издания… Там написано: бить во сне любимого – к свадьбе, целоваться с ним – к ссоре… А вот про дирижабль ни слова! Ха-ха-ха!.. – Да нет, Мариша, все значительно проще. Вчера целый вечер я лицезрела экс-любимого Сашу в реальности – в ресторане. И, как результат, он полетел на дирижабле. Ха-ха-ха!.. Ну что ты, вчера был обалденный день! Подожди, закурю – Закурила, с наслаждением пуская дым, – Все утро учила роль маляра, которую прислали с телевидения. Идиотская роль в идиотском сериале. Но когда самолет идет на аварийную посадку, не размышляешь о качестве аэродрома. Ха-ха-ха! И вот лежу я с этой ролью на тахте, одиноко, как на мысе Челюскин… и пытаюсь учить роль… Не получается! В воскресенье у нас – всюду жизнь! Этажом выше надо мной поселился Сизиф… Во всяком случае, все выходные с раннего утра он катает над моей головой тот самый камень. Подо мной гудит пылесос, как уборочная машина на полях. За стеной юная девица из самодеятельности разучивает над моим левым ухом танец «русские дробушки». А с правого уха, за другой стеной, глухой пенсионер орет: «Моцарт! Моцарт!» Моцарт – это его кот, который все время теряется!..Ну что ты, Мариша, во-первых, у меня, как ты знаешь, собака… А во-вторых, ненавижу котов. Однажды я взяла себе котика. Все сделала как надо: поставила ему тазик для писанья – в уборной, постелила одеяльце – на собственной кровати… Чем кончилось? Кот писал в мою кровать, а спал в тазике – в уборной… Ха-ха-ха! Короче, лежу я со своим маляром среди всех этих созвучий… и вдруг отчетливо понимаю: сейчас сойду с ума! Врубаю телевизор, чтобы как-то заглушить вакханалию звуков… А в телевизоре – лицо певца! Который давно помер! И покойник глядит приветливо прямо на меня и поет интимным голосом: «Все еще впереди… Все еще впереди»… Тогда в ужасе я хватаю свою козлиную куртку – и ходу! На улицу!

      Но попробуй выйди зимой из моего дома! Там у нас ветер – ветрило! Роза ветров! Из парадного выхожу с третьей попытки. И тут же, моментально, ветер завязывает юбку морским узлом над моей головой… Кости отплясывают рок… а мой нежный носик остается у меня в руках… Так и несу его в ладонях. А еще говорят – «Юго-Запад… Юго-Запад!!!» Вьюго-Запад…. Тебе вон смешно, а у меня трагедия: мне холодно жить! Ха-ха-ха! В общем, стало так себя жалко! Чувствую – заболеваю гриппом. У меня первый признак гриппа – это когда я начинаю себя жалеть. Вижу, нужно что-то предпринять. И тут, прямо на улице, во мне загорается адово пламя. Бесы тотчас подхватывают меня – и я начинаю летать на метле по знакомым… Короче, облетела по этому Южному полюсу километров пятьдесят знакомых… Что там было? Все как у всех, Мариша… За столом поедали икру вместе с салатом и знакомыми… «Сказал гадость – сердцу радость». Ха-ха-ха! Но постепенно я отогрелась. Злословие очень согревает. Напоили они меня каким-то ужасно пьяным китайским вином… И я уже хотела отправиться на свой мыс Челюскин, чтобы забыться одиноким китайским сном… Но тут опять – бесы! И я понеслась на своем помеле дальше – над нашим всемирным оледенением. Пока не выпала в осадок в ресторане «Паризьен»! Ха-ха-ха!.. Это необъяснимо, Мариша, но после всего, что я съела в гостях, мне вдруг страшно захотелось снова есть. И чтобы была музыка, а не одинокий мыс Челюскин… Я была в ужасном, совсем нересторанном виде. Раньше я страшно комплексовала бы по этому поводу. Ты помнишь, какая я была модница – раньше! Однажды я три часа просидела в мыслях, как соединить в одном туалете два активных цвета: красный и зеленый. Ха-ха-ха! Нет, насколько комфортнее моя жизнь с тех пор, как я стала феминисткой. Феминистка – это прежде всего удобно: мужа нет, поэтому готовить не надо; весь туалет – куртка и джинсы. Прическу – тоже к дьяволу: короткая стрижка. Остальное совершается ладонью: