Жизнью земною играла она, как младенец игрушкой.

      Скоро разбила ее: верно утешилась там.

      Соловей мой, соловей,

      Голосистый соловей!

      Ты куда, куда летишь,

      Где всю ночку пропоешь?

      Кто-то бедная, как я,

      Ночь прослушает тебя,

      Не смыкаючи очей,

      Утопаючи в слезах?

      Ты лети, мой соловей,

      Хоть за тридевять земель,

      Хоть за синие моря,

      На чужие берега;

      Побывай во всех странах,

      В деревнях и в городах:

      Не найти тебе нигде

      Горемышнее меня.

      У меня ли у младой

      Дорог жемчуг на груди,

      У меня ли у младой

      Жар-колечко на руке,

      У меня ли у младой

      В сердце миленький дружок.

      В день осенний на груди

      Крупный жемчуг потускнел,

      В зимню ночку на руке

      Распаялося кольцо,

      А как нынешней весной

      Разлюбил меня милой.

      Юноша милый! на миг ты в наши игры вмешался!

      Розе подобный красой, как Филомела ты пел.

      Сколько любовь потеряла в тебе поцелуев и песен,

      Сколько желаний и ласк новых, прекрасных, как ты.

      Дева, не плачь! Я на прахе его в красоте расцветаю.

      Сладость он жизни вкусив, горечь оставил другим;

      Ах! и любовь бы изменою душу певца отравила!

      Счастлив, кто прожил, как он, век соловьиный и мой!

      Сиротинушка, девушка,

      Полюби меня, молодца,

      Полюбя – приголубливай,

      Мои кудри расчесывай.

      Хорошо цветку на поле,

      Любо пташечке на небе, —

      Сиротинушке девушке

      Веселей того с молодцем.

      У меня в дому волюшка,

      От беды оборонушка,

      Что от дождичка кровелька,

      От жары дневной ставенки,

      От лихой же разлучницы,

      От лукавой указчицы

      На воротах замок висит,

      В подворотенку пес глядит.

      И я выйду ль на крылечко,

      На крылечко погулять,

      И я стану ль у колечка

      О любезном горевать;

      Как у этого ль колечка

      Он впоследнее стоял

      И