Аполло Василис устремил взгляд в окно на декоративный водоем, окруженный зеленью. Вдали в дымке виднелись Афины; на горизонте еле различимой линией синело море. Но он ничего не замечал. Плотно скрестив руки на груди, боролся с напряжением, которое не отпускало его уже три месяца.

      Сзади послышалось ритмичное «бип-бип», и в одно мгновение все изменилось. Сердце забилось чуть быстрее. Она приходит в себя! Наконец-то…

      Он развернулся к женщине, лежащей на больничной кровати. Она была смертельно бледной. Светло-рыжие волосы разметались по подушке. Повязка на лбу. Рука забинтована. На левой щеке царапина. В целом она отделалась лишь порезами и кровоподтеками. Просто чудо, если вспомнить, что машина, которую она вела, очутилась на дне узкой лощины глубиной метров сто и превратилась в груду искореженного металла!

      Он подошел к кровати. Длинные совсем светлые ресницы отбрасывали тени на щеки. Красиво очерченные брови были темнее ресниц. Лицо… Она похудела. Скулы проступили четче. Конечно, в последнее время он не слишком присматривался к ней. А раньше… можно подумать, до нее он не видел ни одной женщины! Четыре месяца назад, когда они познакомились, ее обнаженное тело вызывало в нем настоящую бурю, а кровь так гулко стучала в висках, что ему казалось, будто он оглох.

      Он и сейчас отчетливо видел ее перед собой. Маленькие, но идеальной формы груди. Плоский живот, плавный изгиб бедер. Стройные ноги…

      К удивлению и ужасу Аполло, его снова обдало жаром, чего с ним не происходило в последние месяцы. Несмотря на то, что она обманула его так, что хуже и придумать нельзя.

      Он ее презирал.

      В тот миг, когда ее ресницы затрепетали, дверь открылась. Вошли врач и две медсестры. Женщина-врач посмотрела на Аполло:

      – Напоминаю, пока не стоит многого ожидать. Последствия травмы можно будет оценить только после того, как она придет в сознание.

      Аполло кивнул. Врач присела на кровать и взяла пациентку за руку.

      – Дорогая, вы меня слышите? Можете открыть глаза?

      Аполло заметил, как дрогнули ее веки, и затаил дыхание, будто все забыл и ему в самом деле важно, очнется его жена или нет.