Она цвела упорно до мороза,

      Страх потеряв, чего еще бояться?

      Прекрасная, изысканная роза

      Морозу продолжала улыбаться.

      Когда Кащей пронесся над полями,

      От древней дикой лютости зверея,

      Над белыми, холодными снегами

      Вдруг роза заалела, для Кащея.

      Сначала он виденью не поверил,

      Умерил пыл, спустился к ней поближе,

      И боль, и ярость вдруг в душе Кащея

      Обнажены: – Люблю и ненавижу…

      Коснулись пальцы скрюченные розы,

      Глаза его бесцветные слезились,

      И тихо побелела от мороза,

      И лепестки от холода скрутились.

      – Вот так весь мир, – хрипел Кащей устало, —

      Меня завидев, умирал внезапно.

      Но роза и жила и трепетала

      В каком – то сне и пламенном азарте.

      Чудовище становится добрее,

      И схлынули ужасные морозы,

      Когда в тумане, где поля белеют,

      Вдруг поступает пламенная роза.

      Зачем она опять пылать готова?

      Чтоб усмирить жестокого Кащея?

      Но он дохнет, и заморозит снова.

      И все-таки она в снегах алеет.

      И мечется вдали в бескрайнем поле

      Старик усталый, ветер обгоняя.

      Что стало с ним? Тоска, найти он хочет,

      Цветок прекрасный, пусть тот засияет.

      Прекрасная, изысканная роза,

      Кащею продолжала улыбаться,

      Она цвела спокойно и в морозы,

      Она умела с холодом сражаться…

      Мир кружится в танце забытом,

      Томится Пилат при луне,

      С романом своим знаменитым,

      Он в полночь вернется ко мне.

      Пусть я не его Маргарита,

      А только усталая Гелла,

      Служанка в квартире забытой,

      К нему подойду я несмело.

      И кофе остынет в бокале,

      О стольких хочу я спросить

      Того, кто внезапно оставил

      Наш мир, обещав возвратиться.

      Он знает все тайны и верит,

      Что кто-то за нас отомстит,

      Он грустной улыбкой отметит

      Всегда не любивший стихи,

      Что это пустое, не надо,

      Ему объясняться в любви,

      Но это такая отрада,

      Увидеть в беззвездной дали,

      Как снова вернется до света,

      И будет со мной до утра,

      Мой мастер. О только б рассвета

      Еще не настала пора.

      Мир кружится в танце забытом,

      И лучше не стал он с тех пор,

      И он обречен возвращаться,

      Но грустен потушенный взор.

      И с ним благородный Афраний,

      И он Абадонну привел,

      Он глыба из мрака во мраке,

      Пируем мы нынче вдвоем.

      Но страх я давно потеряла,

      И ангелов нам не дождаться,

      А после я с ним танцевала

      И он обещал возвращаться

      Печаль и радость отгоревшей страсти-

      Тень призрака над полночью глухой.

      Казалось все мы в этой странной власти,

      Терявшие и веру и покой,

      Идем по льду надежды и отрады,

      Вдруг обретаем веру в час глухой,

      И где-то там, в печали листопада,

      Вернется к нам потерянный покой.

      И домик с плюшем огнем, и пледом

      Заменит мир, потерянный давно,

      О, Мастер мой, мне этот путь неведом,

      Но в пропасть я шагаю все равно..

      Иду одна в сомнения романа,

      Который не напишут никогда,

      Тень ангела и ветра – все обманом

      Окажется на долгие года.

      Но я иду, куда, сама не знаю.

      И не узнаю видно, в грозный час,

      Нас Ангелы с улыбкой покидают,

      И бесы снова будут против нас.

      А если за,