Глава I

      Билли пишет письмо

      Билли Нильсон исполнилось восемнадцать лет, когда тетушка, воспитывавшая ее с рождения, умерла. После смерти мисс Бентон девушка осталась на свете совсем одна. Одна-одинешенька и несчастна. Через два дня после похорон она изливала душу мистеру Джеймсу Хардингу, из адвокатской конторы «Хардинг и Хардинг», которая ведала имуществом Билли – не сказать, чтобы совсем ничтожным.

      – Мистер Хардинг, во всем мире нет никого, кому было бы до меня дело, – плакала она.

      – Тихо, тихо, дитя мое, все не так плохо, – ласково отвечал старик. – Мне есть до тебя дело.

      Билли улыбнулась сквозь слезы:

      – Но я же не могу с вами жить.

      – Отчего же? – был ответ. – Думаю, Летти и Энн будут рады, если ты к нам переберешься.

      Девушка засмеялась. Она вспомнила мисс Летти, у которой были расстроены нервы, и мисс Энн, страдавшую «сердцем», и представила, как будет приспосабливаться к тихой и размеренной жизни в доме поверенного Хардинга.

      – О нет, благодарю вас, не представляете, сколько от меня будет шума, – сказала она.

      Мистер Хардинг поерзал в кресле и задумался.

      – Но, моя дорогая, у тебя должны быть какие-то родственники. Со стороны матери, например?

      Билли покачала головой, и глаза ее снова наполнились слезами.

      – Я знаю только про тетю Эллу. У мамы не было ни братьев, ни сестер. А мама умерла, когда мне исполнился год, вы сами знаете.

      – А со стороны отца?

      – Там все еще хуже. Он был единственным ребенком в семье и осиротел еще до того, как мама вышла за него замуж. Он умер, когда мне было шесть месяцев, остались только мама и тетя Элла. Потом только тетя Элла. А теперь не осталось никого.

      – И тебе ничего не известно о родственниках отца?

      – Ничего… почти ничего.

      – То есть что-то ты все-таки знаешь?

      Билли улыбнулась, и щеки ее порозовели.

      – Да, есть один человек… Правда, он вовсе не родственник, но мне очень хочется ему написать.

      – Кто же это?

      – Тот, в честь кого меня назвали. Папин друг детства. Именно поэтому меня зовут Билли, а не как других девочек – Сюзи, Бесси или Салли Джейн. Папа хотел назвать своего ребенка Уильямом в честь друга и очень расстроился, когда родилась я. Так тетя Элла говорила. А потом кто-то предложил ему назвать меня Билли. Ему понравилось, потому что он все равно звал своего друга Билли. И вот теперь меня так зовут.

      – Ты с ним знакома?

      – Нет. Тетя Элла говорила, что мама дружила с его женой и что та была очень мила.

      – Гм, думаю, мы их разыщем. Ты знаешь его адрес?

      – Да, если только он не переехал. Мы всегда хранили адрес. Тетя Элла иногда говорила, что когда-нибудь напишет ему обо мне.

      – Как его зовут?

      – Уильям Хеншоу. Он живет в Бостоне.

      Мистер Хардинг сорвал с себя очки и в волнении наклонился вперед:

      – Уильям Хеншоу? Уж не Хеншоу ли с Бикон-стрит?

      Теперь