Кто-то совсем близко, обдав вонью, ухмыляясь, сказал Хозяйкиным голосом на ухо:

      – Да вставай же ты, лодырь! Работы тьма!

      Резануло солнцем по глазам. Утро. Небо, настоящее. Значит, еще жизнь. Значит, еще можно… Что можно, он не смог додумать.

      Зато Хозяйка похвалила, что он послушный мальчик, и сняла с шеи жуткого паука. Яд задышал свободнее, но бегать стал только быстрее – провинишься, так опять посадит это черное чудовище…

      Особые леденцы: красные, зеленые, лиловые, желтые – все переливались блеском и красотой, как драгоценные камни, глаз не оторвать.

      – Эти, особенные, яркие – даже думать не смей без спросу есть, а то из ума выживешь. А у тебя и так немного ума-то осталось. Понял?

      Чего не понять. Яд, любуясь, перекладывал красивые леденцы в новенькие короба и корзинки. Некоторые корзинки получились у больших пауков кривоватыми, но Хозяйка сказала, что сойдет.

      За эти два дня она стала веселее, шутила и смеялась – казалось, что это уже никакая не Хозяйка, а подружка. И не злая совсем. Леденцы дает, простые, рябиновые или яблочные.

      Но никакая она на самом деле не девчонка: он помнил шкуру, за которой тянулась крупка яиц, и его мутило на Хозяйку смотреть. За ее детскими блестящими глазами мерещились зияющие глазницы. И еще и волосы у Хозяйки не росли. Пауки сшили ей капор из трав и цветов, чтоб спрятать лысый череп.

      По ночам было холодно, с моря полз туман, норовил погасить костер. Яда знобило. Падали листья. Вот только что-то голова очень болела, всегда. Пауки по вечерам убирались под землю все раньше, а утром выползали все позже. Белые пауки приводили из-под земли цепочки младших, маленьких бурых, с жутко раздутыми тяжелыми брюшками, и заставляли их заползать в облезлую красную жестянку с непонятными буквами «De Paris chokolat» и плотно там укладываться слоями.

      – Мои конфетки, – мурлыкала им Хозяйка. Она взяла одного, вдруг откусила круглое брюшко и сладко зажмурилась: – М-м-м! Эликсир бессмертия. Будешь умницей – угощу.

      Шевелящиеся остатки паука она щелчком отбросила в траву, усмехнулась:

      – Там в подземельях они давным-давно живут на большой грибнице, выцеживают из нее этот эликсир, сосут, сколько вместится, он там у них внутри бродит, набирает силу. Но эти живые конфетки, чтоб помогало, надо еще подкармливать. Вон видишь желтые метелки у стены? Это амброзия. Иди собирай пыльцу, уже пора, чем больше, тем лучше…

      И до вечера Яд рвал амброзию, выколачивал метелки растений на плоский камень и скатывал