Борис Леви вбежал в холл здания, где размещалось Б.К.М., то есть Бюро Контроля над Магией. В холле было пусто, так как еще не было и семи часов. Пробежав мимо охранника, Борис кинулся к лифту и поднялся на последний, 33 этаж. Даже не подумав постучать, он резко распахнул дверь и вошел в кабинет директора.

      Длинный стол, стоявший посреди большого кабинета, был завален бумагами, картами, книгами, между ними валялись пустые бумажные стаканчики из-под кофе, на одном краю стояли тарелки с недоеденными пончиками. В комнате находилось только двое: Дэн Коулман – начальник отдела информации (упершись кулаками в стол, он склонил свою молодую вихрастую голову, уставившись в толстый старинный фолиант) и Бенджамин Миллер – директор бюро (он сидел на подоконнике и курил, уставившись в окно). Обернувшись на вошедшего Бориса, Миллер устало глянул на него и газету, которую тот по-прежнему держал в руке. Чуть нахмурившись, будто вспоминая что-то, он сказал:

      – Помощник Курта Пильтона, из отдела пророчеств?

      Борис кивнул.

      – Я Борис Леви, раньше работал с Пильтоном, потому и знаю о пророчестве. Теперь я в оперативном отделе.

      – Да-да, помню ваше заявление, – ухмыльнулся директор.

      Борис смутился, вспомнив свое нахальство и ту шумиху, которую он устроил ради своего перевода в другой отдел. Но это был отчаянный шаг, так как сидеть в затхлом отделе пророчеств было уже невмоготу, а его начальник, Пильтон, отпускать его не собирался, так как, видимо, боялся, что никто к Пильтону больше не пойдет ассистентом, ведь кто захочет быть вечно на побегушках и только и делать, что добывать кофе и покупать галстуки, будто он заправская секретарша. Потому Борис только месяц назад попросил, чтобы его перевели в оперативный отдел, где он действительно мог сделать карьеру. Составляя заявление и подавая его прямиком директору бюро, он вложил все красноречие, на которое был способен его мозг, подпитанный, кроме отчаянья, еще и несколькими бутылками вина.

      – Вот так-то, юноша. – Директор вздохнул и задумчиво провел ладонью по седым, по-военному коротко стриженным волосам. – Можете поприветствовать конец света.

      – Как это «поприветствовать»? – опешил Борис. Вот чего он не ожидал, так это пессимистичного настроения у начальства. Он-то думал, что все тут будут стоять на ушах. А тут будто в покойницкой, тишь да печаль, покрытая выспренной философией.

      Директор так же безучастно сказал:

      – Пророчество сбылось. Апокалипсис неизбежен.

      Он отвернулся к окну.

      Борис подошел к столу. Дэн был теперь начальником отдела, но начинали они вместе, поступили в бюро пять лет назад и попали в помощники к Пильтону, вот только у Дэна в бюро работал дядя, он быстро перенаправил Дэна в отдел информации, и повышения последовали одно за другим, тогда как Борис так и остался в клешнях у Пильтона.

      Дэн, подняв на Бориса глаза, зашептал:

      – Все начальники отделов собрались еще три часа назад, как только стало известно о дирижабле. Первым, конечно, прибежал старик Пильтон.

      – Только предстоящий апокалипсис и смог вынудить его принести сюда свое толстое моржовое тело? – фыркнул Борис так же тихо.

      – Он объяснял пророчество, показывая оригинал и свою еще тринадцать лет назад сделанную расшифровку. Сомнений нет, пророчество начало сбываться.

      – Так почему же вокруг такая тишина? – специально чуть громче сказал Борис, чтобы его услышал директор, но тот все так же большой застывшей статуей сидел вполоборота к нему.

      – Об этом и велись споры – предпринимать что-то или нет… Но что тут поделаешь, – пожал плечами Дэн, – это судьба.

      – Но для того и существует пророчество, чтобы успеть предотвратить катастрофу. – Борис хлопнул газетой по столу, раз его звонкого голоса было слишком мало для того, чтобы привлечь внимание в этом большом, почти что пустом кабинете.

      Шеф бюро наконец повернулся и сказал ему:

      – Если пророчество не сбудется, то оно уже не пророчество. А значит, нам остается только следить за предстоящими событиями.

      Борис хотел было возразить, но директор поднял руку, призывая его к молчанию, и сказал тяжело и весомо:

      – А если и вмешиваться в судьбу, то очень тонко и деликатно. Это как разминировать бомбу. Поэтому этим делом займется Шон.

      Борис впервые слышал это имя.

      – Кто?

      – Познакомишься.