Волчица последние сутки еле волочила ноги, а теперь и вовсе не могла встать. От воя матерого волка на ее загривке дыбом вставала шерсть, она с тоской смотрела в черное безлунное небо и прислушивалась, не захрустит ли снег, не вернется ли друг утешить и успокоить ее взволнованное сердце. А может на этот раз ему удастся найти хоть одно живое существо, которое заглушит на время жуткий, непрекращающийся даже во сне, голод…
