Утром меня разбудил звонок Макса:

      – Нина, я тебя не разбудил? – Голос у него был хрипловатым, но бодрым.

      – Разбудил, но не расстраивайся, мне уже пора вставать. Как ты?

      – Нормально. Если бы не сотрясение мозга, я бы уже сегодня выписался из больницы.

      – У тебя сотрясение?! – в ужасе воскликнула я. – Арсений мне об этом не сказал. Как тебе удалось вляпаться в аварию? Ты же опытный водитель.

      – Я ни в чем не виноват! Ехал по главной дороге, а какой-то придурок впилился мне в бок, меня вынесло на встречную полосу, и я столкнулся с «Хондой». В общем, хорошо, что подушки безопасности сработали, а то все могло оказаться гораздо хуже. Но хватит об этом. Когда ты меня навестишь?

      – Пока не знаю. Утром к тебе не пустят, а освобождаюсь я поздно, так что жди понедельника, когда у меня выходной.

      Мы еще немного поболтали на всякие малозначительные темы, затем Макс поинтересовался делами. Я вкратце рассказала о вчерашнем ужине-совещании, но о записке Григорьева не упомянула. Вдруг он и впрямь назначил мне свидание? Тогда незачем понапрасну волновать Макса, он ведь такой ревнивый, хотя никаких прав ревновать у него нет. Он пообещал позвонить мне в половине шестого, после чего мы тепло распрощались.

      Настроение у меня было просто отличным. С Максом все в порядке, нога не болит, и дождя на улице нет. Даже предстоящая работа в ресторане не вызывала отрицательных эмоций. Работа как работа, а если удастся кое-что интересное выведать, будет совсем хорошо. Выведать… Записка Григорьева не давала мне покоя. Если он назначил мне свидание, то и бог с ним, но если здесь что-то другое? О том, что я сыщик, он мог узнать только от Кирилла. Но как же мне не хотелось думать, что Кирилл предал меня! Это означало бы, что я совсем не разбираюсь в людях. И вдруг, вспомнив о Максе, улыбнулась.

      Сегодня в ресторане было на удивление мало посетителей.

      – Бывает и такое, – глубокомысленно произнесла Света. – Теперь понимаешь, почему третья официантка не нужна?

      Похоже, Свету все еще беспокоило, что я захочу здесь остаться навсегда. Мое присутствие, похоже, ее напрягало. Ничего, придется потерпеть. Около часу дня Краснов, съев свой вегетарианский обед, удалился, и ресторан совсем опустел. Мы с напарницей отправились на перекур. Тогда я и рассказала ей о том, что Макс угодил в аварию и лежит в больнице. Она с участием откликнулась на это известие:

      – Так что ты здесь делаешь? Поезжай к нему! Все равно бьем баклуши, с этим я и одна управлюсь.

      – А Игнатьев? – спросила я.

      – Отпросись у него.

      Вскоре затишье закончилось, и посетители шли один за другим, однако Светино предложение не выходило у меня из головы. Когда поток желающих пообедать схлынул, я отправилась к управляющему и рассказала о своем