Откуда взялись казаки. История казачества. Сергей Пузырёв
Читать онлайн книгу.
переселяться туда семьями и заводить хутора или «зимовники. В саму Сечь женщин никогда не допускали.
Об укладе жизни казачества многие помнят из школьной и учебной литературы по произведениям Н. Гоголя: «– Теперь благослови, мать, детей своих! – сказал Бульба, – Моли бога, чтобы они воевали храбро, защищали бы всегда честь лыцарскую, чтобы стояли всегда за веру христову, а не то – пусть лучше пропадут, чтобы и духу их не было на свете! Подойдите, дети к матери: молитва материнская и на воде и на земле спасает.
Казаки сошли с коней своих, взошли на паром и через три часа плавания были уже у берегов острова Хортицы, где была тогда Сечь, так часто переменявшая свое жилище. Но первый, кто попался им навстречу, это был запорожец, спавший на самой середине дороги, раскинув руки и ноги. Тарас Бульба не мог не остановиться и не полюбоваться на него.– Эх, как важно развернулся! Фу ты, какая пышная фигура! – говорил он, остановивши коня.
В самом деле, это была картина довольно смелая: запорожец как лев раскинулся на дороге. Закинутый гордо чуб его захватывал на пол аршина земли. Шаровары алого дорогого сукна были запачканы дегтем для показания полного к ним призрения. Полюбовавшись, Бульба пробирался далее по тесной улице, которая была загромождена мастеровыми, тут же, отправлявшими ремесло свое, и людьми всех наций, наполнявшими это предместье Сечи, которое было похоже на ярмарку и которое одевало и кормило Сечь, умевшую только гулять да палить из ружей.
Наконец они миновали предместье и увидели несколько разбросанных куреней, покрытых дерном или, по-татарски войлоком. Иные уставлены были пушками. Нигде не видно было забора или тех низеньких домиков с навесами на низеньких деревянных столбиках, какие были в предместье. Небольшой вал и засека, не хранимые решительно никем, показывали страшную беспечность, несколько дюжих запорожцев, лежавших с трубками в зубах на самой дороге, посмотрели на них довольно и равнодушно не сдвинулись с места.
Тарас осторожно проехал с сыновьями между них, сказавши: «Здравствуйте, панове!» – «Здравствуйте и вы!» – отвечали запорожцы. Везде, по всему полю, живописными кучами пестрел народ. По смуглым лицам видно было, что все они были закалены в битвах, испробовали всяких невзгод. Так вот она, Сечь! Вот то гнездо, откуда вылетают все те гордые и крепкие, как львы! Вот откуда разливается воля и козачество на всю Украину!
Им опять перегородила дорогу целая толпа музыкантов, в середине которых отплясывал молодой запорожец, заломивши шапку чертом и вскинувши руками. Он кричал только: «Живее играйте музыканты! Не жалей, Фома, горилки православным христианам!» И Фома, с подбитым глазом, мерял без счету каждому пристававшему по огромной кружке. Около молодого запорожца четверо старых запорожцев вырабатывали довольно мелко ногами, вскидывались, как вихрь, на сторону, почти на голову музыкантам, и, вдруг опустившись, неслись вприсядку и били