Суббота была последним днем моей работы в подземном храме. Я уже более или менее разобралась с письменами. Потратив утро на то, чтобы немного отшлифовать свой перевод, я вернулась во внутреннее святилище днем, чтобы сделать еще несколько снимков стен и, как я полагала, распрощаться с этим местом.

      Я не сообщила ни Крэйгу, ни Нику, что собираюсь вернуться в храм после обеда. Они считали, что я пакую чемоданы и, как сказал Крэйг, заплетаю косы, словно Рапунцель перед возвращением в свою башню.

      После моих многочисленных визитов в храм я знала, что он на самом деле расположен не так уж и далеко от лагеря: всего в получасе быстрой ходьбы по песчаным дюнам. А поскольку мы должны были уехать уже через несколько часов, я лишь радовалась возможности еще одного, пусть недолгого, но одинокого пребывания в святилище.

      Охранники возле шатра, похоже, нашли немного странным то, что я вернулась на раскопки пешком и сама по себе. Но они не стали задавать мне вопросы, а просто спустили меня в трубу.

      И вскоре весь остальной мир потерял для меня значение. Я снова была в храме, вдали от шума и мирской суеты, наедине с собственными мыслями. Конечно, это место – сырое, пыльное и темное – было не самым приятным на земле, однако надписи на стенах внутреннего святилища вскоре отвлекли меня от того факта, что я нахожусь глубоко под землей и с верхним миром меня соединяет только болтающаяся в металлической трубе веревка.

      Я уже познакомилась с женщинами, о которых говорилось на этих стенах, и, находясь здесь, вдыхая тот воздух, которым дышали они, я как будто оказалась связанной с ними сквозь время. Каковы бы ни были события прошлого, что бы ни должно было произойти в будущем, это тихое святилище было нашим общим убежищем, и я невольно ощущала сожаление при мысли о том, что скоро мне придется отсюда уйти. Ник поклялся доставить меня обратно в Оксфорд к утру понедельника, а учитывая его яростное желание поскорее избавиться от меня, я знала: он свое обещание сдержит.

      Скоро, думала я, бродя по внутреннему святилищу, этот храм наполнится археологами, а газетчики и телевизионщики сбегутся сюда со всего света, чтобы сообщить о сенсационном открытии. А я тем временем буду уже в Оксфорде, изо всех сил стараясь написать научную статью о надписях в храме так, чтобы не выдать, как именно я сумела перевести все эти загадочные символы на английский.

      Достав камеру, я сделала еще несколько снимков крупным планом, фотографируя не только надписи, но и рисунки. Спеша расшифровать письмена, я постыдно мало времени уделила изучению разноцветных изображений, явно бывших старше самой надписи. Большинство рисунков представляли собой изображения сцен пожертвования, а одна сцена даже заставляла предположить, что жертвами не всегда оказывались животные.