Волчья ягода. Элеонора Гильм
Читать онлайн книгу.
за пазуху засунет, за советом к тебе явится. Так и знай, – хмыкнул Тошка и, дернув Нютку за косу, скрылся в лесу.
Сказал – как в воду глядел.
Через пару дней на тропке, ведущей в Аксиньину избу, показалась женская фигура. Аксинья прищурилась – Семенова жена плелась медленно, чуть сгорбившись, с неохотой ступая по молодой траве. Шла за помощью к сопернице.
– Аксинья, доброго здоровья! Я вот… принесла… – она протягивала сверток доброго, лазорево-синего полотна. – На сарафан тебе иль дочке.
Аксинья ощущала неловкость и смятение женщины, которую судьба наказывала не раз. И шашни мужа, и его исчезновение, и злобная свекровь, и вредный Илюха – все норовило выбить душу из Катерины, а она противилась, сберегала тепло. Если бы не Семенова похоть и невольная тяга к нему Аксиньи, могли бы они с Катериной стать добрыми соседками.
– Здоровья и тебе. Что надобно? Не для беседы дружеской пришла.
– Семен вернулся. Ты ведь слышала?
Аксинья кивнула.
– Он сам на себя не похож, ходит, как потерянный. Со мной не говорит, не слышит ничего. Ты поможешь ему? Сердце болит, как на мужа гляжу. Горе такое…
– Приведи ко мне, – сказала Аксинья и сразу же прочла страх в больших, окруженных мелкими морщинами глазах Катерины.
– Зачем вести? В книге своей ведовской посмотри, дай зелье.
– Не могу я так, Катерина. Мне нужно посмотреть на него, расспросить.
– Знаю я, чем закончатся разговоры такие, – в глазах женщины зажегся злой огонь. – Как жеребец с кобылой!
– Катерина, ничего такого не будет. Виновата я перед тобой, и Семен виноват. Но все в прошлом, было и быльем поросло.
Та, выпрямив вечно сгорбленную спину, кивнула. Аксинья хотела объяснить ей, что нет у них с Семеном ничего общего и, будь он единственным мужчиной на всем белом свете, не пойдет она больше на грех. Но уста ее не разомкнулись. Помнила хорошо злость свою на Ульянку и мужа. Помнила, что нет тех слов, которые бы прогнали лютую ревность.
– Я грех сына своего, Ильи, отмаливаю. Да и свой грех.
– На тебе греха нет. На мне он висит, словно камень тяжелый.
– Ты дослушай, Аксинья. В тот вечер проклятый, когда Илюха рыжего петуха пустил… Я видела, все видела: как свекровь моя подзуживала мальца… Как лучину он поджег в печи нашей, как к сараю твоему подошел, как… Все видела!
– А что ж крик не подняла?
– А я смотрела и молчала. Думала, пусть сгорит все, сгорит! Поделом суке.
Катерина, не прощаясь, ушла. Аксинья знала, что мужа она приведет.
– Здравствуй, Семен. – Он поднял голову с коротко стриженной макушкой и ясно угадывавшимися залысинами.
Смяла, закрутила его Смута, точно листок в бурном потоке. Потрепала – и выкинула на берег.
– А ты мало изменилась, – он говорил слишком громко, и Аксинья вздрогнула, вспомнив о стоящей на крыльце Катерине.
Семен вглядывался в ее тонкое лицо, темные глаза с красноватыми от утомления белками, яркие губы с чуть опущенными