Молодинская битва. Куликово поле Грозного Царя. Николай Фёдорович Шахмагонов
Читать онлайн книгу.
горюй, великий государь, – сказал воевода Бельский, после того как на военном совете было решено возвращаться в Москву в виду надвигавшейся весеннее распутицы: – Решена важная задача. Ты поддержал народы, под руку твою стремящиеся. И казанцем показали мы на Арском поле, что сила русская ещё проявит себя. А Казань?! Казань ещё будет нашей.
– Славны твои слова, воевода князь. Что ж, отойдём покуда, да лучше подготовимся к казанскому взятию.
Иоанн Васильевич понял главное – нужно вычищать крамолу боярскую, иначе не будет ни укрепления Руси, ни полного обретения суверенитета, ни прекращения жестоких набегов ворогов всех концов света, мечтающих о том, чтобы не было на свете русичей, кроме малого числа рабов, их, нелюдей мерзких обслуживающих, а были лишь богатства Земли Русской, которыми можно было бы пользоваться вдоволь и безнаказанно. Не дать им сделать это было священным долгом Иоанна Васильевича, в грозу рождённого и в огненном пожарном пламени власть обретшего.
«Не хочу смерти грешника…»
Ещё в ноябре минувшего года, незадолго до выезда во Владимир к войску, получил Иоанн Васильевич сообщение о том, что его опальный дядя Михаил Глинский в ноябре 1547 года вместе с князем Иваном Ивановичем Турунтаем-Пронским бежал из ржевских имений в Литву. А ведь Литва в ту пору была во вражде с Московским государством, и побег туда – измена.
Вызвал тогда государь к себе боярина воеводу Петра Ивановича Шуйского. Повелел догнать, задержать и привезти беглецов в Москву. 11 ноября предстал Глинский пред державными очами племянника. Пал в ноги, клялся, что шёл на богомолье. То же и Пронский показывал. Но в конце концов признались оба боярина, что в Литву путь держали.
Иоанн Васильевич был неумолим. Измена. Повелел их бросить в темницу. И тут началось. Бояре челом били, священник Благовещенского собора Кремля Сильвестр слово за беглецов молвил.
Подивился государь тому, как отстаивали бояре изменников. Думал гадал, а причину понял не сразу. То друг друга растерзать готовы, а то на защиту становятся. Митрополит Макарий помог понять тайные боярские умыслы. Не хотели заступники изменников допустить, чтоб карающий меч царского правосудия на бояр обрушился. Прежде-то друг другу глотки рвали, чтоб к трону подобраться, над троном, пока государь в малых летах, встать. А тут иное. Сегодня Глинского и Пронского покарает царь за измену, а завтра? Так ведь любого из заступников хоть сейчас казни – есть за что. Многие с рабским вожделением на запад смотрят.
Простил Иоанн и дядю своего, и его друга-приятеля. И вот теперь, возвратясь из похода, снова призвал Глинского.
Не тот уже был Михаил Глинский, совсем не тот. Тихо и мирно сидел во Ржеве, и никаких крамол не замышлял. Да только вот говаривали бояре, что не были с ним дружны, мол, гулял Михаил Глинский на свадьбе удельного князя Андрея Ивановича Старицкого, младшего брата отца Иоанна – Василия III Ивановича. А Старицкие – это и сам Иоанн чувствовал, да и многие сказывали, камень за пазухой с давних пор носили. Не по нраву им, что не им трон