Молоко с кровью. Люко Дашвар
Читать онлайн книгу.
девка! Как была нездешней, так и останется…»
Война на своих и чужих по-своему поделила. Всех ракитнянцев уравняла, всем рты заткнула. Кто от беды онемел, кого сыра земля приняла. Мужики на фронтах. Бабы с малыми да калеки со стариками по углам воют. А отчаянные головы в степи за оврагами в партизанский отряд сбились. Орыся как услышала, так и рванула в степь. Через два дня в Ракитное вошли немцы, и ракитнянцы от черного ужаса в первую очередь показали на ее двор – мол, хозяйка где-то бродит, а хата пустая, поэтому немцам лучше на свободном подворье обустраиваться, а не живых людей теснить… Горе, горе… Где те живые ныне? Где?.. Ракитнянцы с немой ненавистью наблюдали, как по их домам шныряют враги – до мозга костей и навечно чужие вояки, режут их кур и свиней, укладываются в их постели… Они молча ждали, пока враг захрапит, и били Богу поклоны, прося для немца таких адских мук, каких еще не знал никто из живых. И мертвых…
В сорок третьем к немцам в Ракитном присоединились говорливые, вечно голодные и навсегда обмороженные румыны. В сорок третьем в свой дом вернулась и Орыся. На пальцах объяснила шестерым придунайским воякам, что поселились в ее хате, что она тут раньше жила, а теперь, значит, будет им прислуживать. Если нужно. По Ракитному поползло…
– Ой-йой! Хорошо, что Параска умерла и не видит, как внучка ссучилась… – одни.
– А разнесло ж ее, паскуду, на румынском харче! – другие.
– А может, партизаны Орысю к румынам направили, – третьи.
– Да кто знает! – четвертые.
Орыся – как немая. Из нее и капли правды не выцедишь.
Но за несколько месяцев правда стала заметной и без слов: Орыся едва волочила по двору ноги, руками придерживала округлившийся живот, в котором пряталась от злого ока новая жизнь. Беременна?
– Вот как! Люди гибнут тысячами, а она принесет в подоле, – ужасались ракитнянцы.
– От румына! – постановили, и никто не пошел к Орысе, когда она выла от боли и одна-одинешенька рожала в холодном сарае за хатой. Да и не добежали бы, даже если б и хотели – слишком уж мрачные события происходили в Ракитном в тот день, когда Орысе выпало рожать.
Маленькой Орысиной доченьке Марусе исполнилась неделя, когда наши войска выбили из Ракитного немцев с румынами. В село вернулись партизаны, а среди них и молчаливый, никому до того не знакомый казах Айдар. Орыся вместе со всеми вышла героев встречать – дитя в худое одеяльце закутала, к груди прижала… А на шее – красное коралловое намысто колышется.
– А вырядилась, шлёндра! Стыда ж – ни капли! Можно не искать! – ракитнянские бабы аж задохнулись от гнева. – Сука! Подстилка румынская!
А казах Орысю обнял, одеяльце откинул, на дитя глянул – засиял.
– Дочка…
– Что? Что он сказал? Вы слышали? – заволновались ракитнянцы. И глаза прячут – вот так петрушка!
Неужели партизан верит, что это его ребенок? Придирчивые без промедления взялись высчитывать, но фельдшер Матвей Старостенко, что у партизан командиром был, все по порядку объяснил:
– Вот