С златоглавыми церквами,

       С теремами и садами,

       А сидит в нем князь Гвидон;

       Он прислал тебе поклон».

       Царь Салтан дивится чуду;

       Молвит он: «Коль жив я буду,

       Чудный остров навещу,

       У Гвидона погощу».

       А ткачиха с поварихой,

       С сватьей бабой Бабарихой

       Не хотят его пустить

       Чудный остров навестить.

       «Уж диковинка, ну право, —

      Подмигнув другим лукаво,

      Повариха говорит, —

      Город у́ моря стоит!

      Знайте, вот что не безделка:

      Ель в лесу, под елью белка,

      Белка песенки поет

      И орешки всё грызет,

      А орешки не простые,

      Всё скорлупки золотые,

      Ядра – чистый изумруд;

      Вот что чудом-то зовут».

      Чуду царь Салтан дивится,

      А комар-то злится, злится —

      И впился комар как раз

      Тетке прямо в правый глаз.

       Повариха побледнела,

       Обмерла и окривела.

       Слуги, сватья и сестра

       С криком ловят комара.

       «Распроклятая ты мошка!

       Мы тебя!..» А он в окошко

       Да спокойно в свой удел

       Через море полетел.

       Снова князь у моря ходит,

       С синя моря глаз не сводит;

       Глядь – поверх текучих вод

       Лебедь белая плывет.

       «Здравствуй, князь ты мой прекрасный!

       Что ж ты тих, как день ненастный?

       Опечалился чему?» —

       Говорит она ему.

       Князь Гвидон ей отвечает:

       «Грусть-тоска меня съедает;

       Чудо чудное завесть

       Мне б хотелось. Где-то есть

       Ель в лесу, под елью белка;

       Диво, право, не безделка —

       Белка песенки поет

       Да орешки всё грызет,

       А орешки не простые,

       Всё скорлупки золотые,

       Ядра – чистый изумруд;

       Но, быть может, люди врут».

       Князю лебедь отвечает:

       «Свет о белке правду бает;

       Это чудо знаю я;

       Полно, князь, душа моя,

       Не печалься; рада службу

       Оказать тебе я в дружбу».

       С ободренною душой

       Князь пошел себе домой;

       Лишь