Не чужая смута. Один день – один год (сборник). Захар Прилепин
Читать онлайн книгу.
а какое уже устоявшееся чувство Родины.
На передовицу Александра Проханова похоже немножко, да?
Последнее время, шаг за шагом, пытаются русскую историю подкоротить, лет эдак на пятьсот. Чтоб всё с тем же острым чувством говорить про «молодой народ» и «молодую литературу», и всё такое прочее.
Не верьте, здесь и восемьсот лет назад жили такие же люди, как мы. На фоне просвещённой Европы, со своими повадками, со своим патриотическим угаром и странным чувством к вельможам. И с отличным литературным слогом, вот что ещё надо отметить.
Единственно что: тогда, возможно, ещё не знали, что погибель земли Русской – это её обычное состояние. Она всегда погибает. Надо уже к этому привыкнуть за тысячу лет.
«Историю России с древнейших времён» С.М. Соловьёва сегодня читают (и переиздают) гораздо реже, чем Карамзина или Иловайского.
Никогда не встречал сравнительного анализа объёмных трудов наших классических историков, хотя тут есть о чём поговорить.
Соловьёв сложнее, чем многие его коллеги, он во всяком событии как бы внутри, и не стремится воспарить и непрестанно сверху всё это озирать: он носится посыльным туда и сюда, подслушивает доклады монархам, собирает всякие вельможные сплетни, пересказывает разговоры при дворе, рисует мелкой кистью, щедро насыпает персонажей – неподготовленный человек сразу пугается сонма фамилий и дат и бросает чтение.
Соловьёва читаю с детства, в этот раз меня заинтересовал, естественно, тот момент, когда Богдан Хмельницкий умирает, а к царю Алексею Михайловичу являются украинские послы и говорят речь.
Далее цитата, крайне характерная (напрягитесь и вчитайтесь, оно того стоит):
«Егда богодарованную пресветлейшего вашего царского величества державу нынешнему времяны НАД МАЛОРОССИЙСКИМ ПЛЕМЕНЕМ НАШИМ утверждённу <…> привожду себе в память реченное царствующим пророком: от Господа бысть се и есть дивно, воистину соединение малые России и прицепления оноя к Великодержавному пресветлейшего вашего царского величества скипетру, ЯКО ЕСТЕСТВЕННОЙ ВЕТВИ К ПРИЛИЧНОМУ КОРЕНИ. <…> Егда оскудеваши в помощи Малая Россия, тогда Бог подвиже благочестивое вашего царского величества сердце, что от высокого своего престола призрел если на нас и под высокую свою руку воинство наше запорожское щедротне восприяти благословил».
Но Богдан умер, и началась традиционная украинская история.
Соловьёв пишет: «Присоединение к Москве было делом народного большинства, и большинство это не имело никакой причины раскаяться в своём деле. Другой взгляд был у меньшинства, находящегося наверху: для этого меньшинства и особенно для шляхты соединение с шляхетским государством, с Польшею, имело больше прелести <…> но прямо, немедленно объявить себя против Москвы и соединиться с Польшею было нельзя: Польша была слаба, она ещё не оправилась от ударов, нанесённых ей Москвою и Швециею, при том войско и народ были против подданства Польше; надо было хитрить и опереться на какой-нибудь другой союз, действеннее польского, и Выговский