Мира открыла глаза. В комнате ещё было совсем темно. Хотя сегодня была суббота и можно было бы поваляться в кровати, Мира одним рывком выскочила из теплой постели и опустила босые ноги на холодный пол. Девочка привыкла вставать около 7-ми каждый день, как в школу. Мира включила светильник и начала одеваться. Родители, наверняка еще спали. Они всегда просыпались позже Миры. Мама то уж точно проснется в это субботнее утро не раньше 8:30. Она соня, как и Дэйв. Папа – может пораньше. Мире было тринадцать. Одевшись и наспех пройдясь расческой по длинным волосам, Мира открыла свою заветную коробку с коллекцией охотничьих ножей. Их было уже целых четыре. Последний – ее любимый – она получила на свой день рождения три месяца назад от папы. Это был старинный складной нож из стали с двумя лезвиями – одним основным, длиной в целых 4,3 дюйма и вторым вспомогательным поменьше. Папа приобрел нож на ибей. Девочка сама его выбрала. А папа только принял участие в аукционе и вовремя предложил цену, которую никто не перебил. Нож удалось отхватить за 90 долларов. Рукоятка ножа была берестяной, теплой и совсем не скользила во влажной мириной руке. Мира погладила долговечный материал рукоятки и потом крепко сжала ее в своей холодной ладони. Нож будто откликнулся ей своим теплом. Мира пристально посмотрела на лезвие: в стальном свечении отразились глаза девочки темными неясными впадинами.

      Мама совсем не поддерживала хобби Миры, даже была против: «Ну что это за занятие для девочки? Ножи? Коллекционировать? С ума сойти! Неужели нет других занятий?»

      Папа защищал: «Ой да ладно тебе, разошлась. Может она хирургом будет»

      «Ага или поваром» -, парировала мама, -«ловить на дворе собак и тут же их готовить еще тепленькими» – голос мамы смеялся, а глаза – нет. Они горели каким-то испуганным огоньком, который вроде готов был вырваться, но потом затихал перед очередной вспышкой.