Песчаные черви Дюны. Кевин Андерсон
Читать онлайн книгу.
героизм и оставаться живым время, достаточное для того, чтобы разбудить меня, и я душой клянусь тебе, что стану Скитале. До того, как будет поздно.
Процесс пробуждения гхола не был ни быстрым, ни простым. Год за годом Скитале применял давление, напоминание, использовал многие ментальные приемы. Каждый урок, каждое требование были словно камни, складываемые в груду, которая постепенно становилась все выше и выше, и рано или поздно она станет настолько неустойчивой, что начнется обвал и наступит прозрение. Но только Бог и Пророк могли знать, какой именно мелкий камешек памяти станет последним и вызовет освобождающий обвал и лавину.
По лицу Скитале мальчик видел, что его наставник сильно расстроен. Не зная, что делать, ребенок процитировал выдержку из своего катехизиса:
– Столкнувшись с невозможным выбором, надо всегда выбирать путь Великой Веры. Бог ведет только тех, кто хочет, чтобы их вели.
Кажется, та же самая мысль отняла последние силы у Скитале. Он упал на ближайший стул и постарался восстановить силы. Гхола подбежал к нему, и Скитале погладил своего маленького двойника по волосам.
– Как ты молод, вероятно, слишком молод.
Ребенок положил руку на плечо старика.
– Я буду стараться – клянусь тебе. Я буду трудиться, не щадя сил.
Он зажмурил глаза и изо всех сил попытался свалить невидимую и неощутимую стену, окружавшую его спящую пока память. Мальчик сильно вспотел от усилия, но в конце концов сдался и открыл глаза.
Старший Скитале пришел в отчаяние. Он уже использовал все известные ему способы подтолкнуть мальчика к краю прозрения. Это был кризис, катастрофа, парадокс, безнадежность. Но отчаяние и горе Скитале были куда глубже, чем чувства ребенка. Клинические знания оказались неэффективными.
Ведьмы применили своего рода сексуальное извращение, чтобы пробудить память баши Майлса Тега, когда его гхола было всего десять лет, а наследник Скитале был уже на два года старше. Но старому Мастеру была невыносима сама мысль о том, что сестры используют свои нечистые тела для того, чтобы вломиться в душу мальчика. Скитале уже и без того пожертвовал слишком многим, продав душу ради будущего своей расы. Сам Пророк с отвращением отринет Скитале. Нет, только не это!
Скитале спрятал лицо в ладонях.
– Ты – порочный гхола. Надо было выбросить плод тогда, двенадцать лет назад и попытать счастья еще раз!
Голос мальчика прозвучал резко, как лопнувшая струна.
– Я сосредоточусь и вытолкну память прочь из клеток!
Глубокая печаль тяжким грузом гнула Скитале к полу.
– Это инстинктивный процесс, а не интеллектуальный. Чувство должно снизойти на тебя само. Если память не возвратится к тебе, то ты бесполезен. Зачем тебе тогда жить?
Мальчик боролся с собой, как мог, но Скитале не видел искры пробуждения и благоговейного трепета в его глазах, в них не отражался поток воспоминаний и жизни. Оба тлейлаксу ощутили горький вкус поражения. С каждым следующим