Квартира, которую с недавних пор разделила с Энни, чаше пустует, а наши встречи либо перед сном, либо на работе. Мой график делает упор на утро, Энни же трудится с вечера. Мы не стали подругами не разлей вода, хоть и поладили, да и нужно ли? Я с трудом впустила Джареда, ворвавшегося без предупреждения и предпосылок. Некоторые перемены даются сложно. По правде, тоскую по родителям, хоть и ощущая сброшенный балласт. Связь с ними потеряна на неопределённое количество времени, а Джаред, который, к слову, резко улетел в Чикаго из-за случившегося с Лизи, так и не обмолвился за пару месяцев. Кажется, ещё вчера видела её перед собой, а сейчас укладываю в голове понимание, что несколько недель назад она была на грани жизни и смерти. Я, как никто другой, понимаю все чувства Джареда. Знаю, какую ноющую дыру в сердце он ощущал. Потеря близкого человека, а если это ещё любовь всей жизни, может привести к разрушающим последствиям. Если не будет рядом того, кто поможет выкарабкаться, рано или поздно уйдёшь следом. Нужно отыскать стимул, ради которого захочется жить, проблема в том, что в таком положении ты слеп, раздавлен и подавлен внутрь себя, кажется, что выхода нет. Согревает душу, что Лизи осталась цела и окружена всем необходимым. У меня этого не было, я знаю, о чём говорю. Меня никто не навещал, родители были заняты собственными зависимостями.

      Я вынуждаю себя проверить дом, который проклинаю всеми фибрами души, дополнительно посетить кладбище с могилой брата, последнее время бываю там не так часто. Тошно от понимания и себя, что с ним в могилу уложилась вся семья. Мне вернётся за каждую мысль, когда виню его за смерть. Эйден не виноват, что жизнь скоротечна, а некоторые не в силах взять себя под контроль в самые