Откровение. Юрий Никитин
Читать онлайн книгу.
больше. Они ведь все там, начиная с самой первой, Лилит. И второй – Евой.
Калика покачал головой:
– Врешь… Никакой ты не Асмодей. Всяк знает, что Лилит – лучшее творение Бога и свободно бывает везде, где хочет. Хоть в аду, хоть на земле. А Еву с Адамом вывел их праправнук, когда на кресте кончился. Ни хрена не знаешь, мелочь пузатая, а щеки дуешь!.. Ладно, тогда последний вопрос… Кто из чертей волен явиться в наш мир и украсть… или послать кого-то, чтобы для него украли…
Томас напряженно замер. Демон всплеснул короткими ручками:
– Только сам Сатана! Остальным не в их власти. Разве что поневоле, как я сейчас. Но Сатана не явится, у него своя гордость…
– И все?
– Н-нет… – ответил демон, колеблясь.
– Кто еще?
– Ну… говорят, в этот мир отлучается Вельзевул. Это правая рука Сатаны, он силен и грозен… но он еще и умеет обходить все ловушки, что на него ставят те, что наверху. На самом верху! А больше… нет, больше почти никто. А если кто и выберется, то всю добычу тащит Вельзевулу.
Олег буркнул:
– Это все, что знаешь?.. Брысь.
Он перевернул ладонь тыльной стороной вверх, даже большой палец опустил вниз обрекающе, и демон исчез с пристыженным воплем. Томас тяжело вздохнул, слышно было, как нервно переступали с ноги на ногу рыцари. Оба крестились торопливо, шептали молитвы, но умолкали всякий раз, когда в их сторону оглядывался страшный язычник с красными, как огонь, волосами.
– И что же? – спросил Томас, когда калика некоторое время безуспешно вздымал длани, творил заклятия, швырял пучки травы в середину звезды.
– Что-то больше никто не идет, – признался калика. – То ли бабка больше не умела, то ли звезда такая слабенькая.
– А ты?
– Что?
– Ты разве не можешь?
Калика искренне изумился:
– Я что, чернокнижник?
Томас поперхнулся готовым ответом, успел подумать, что калика в самом деле из другого мира, ибо чернокнижники – это христиане, отрекшиеся от Спасителя, предавшие его, а калика чернокнижных мерзостей не знает, с демонами не водился, могил не раскапывал, а младенцев невинных если и убивал, то не из подлости, а по убеждениям своей веры.
– Так ты, значит, – спросил он без надежды, – в этой магии не разберешься?
– Больно она подлая, Томас. От тайного предательства! А я Христу твоему открытый противник.
Рыцари нервно дергались. Их ладони то прыгали как лягушки на рукояти мечей, то отдергивались, будто отброшенные ударом копыт боевого коня: помнили, как этот диковатый разделался с колдунами Стоунхенджа.
Томас взмолился:
– Тогда почему бы тебе не прибегнуть к своей магии? Как ее… волшбе! Пусть я буду за это проклят и гореть мне в аду, но лишь бы спасти ту, которой я так мало уделял внимания и ласки!
– Тебе гореть в аду?
– Разве не я тебя подтолкнул? Так что и отвечаю я.
– Магия, – пробурчал Олег с тоской. – Дело даже не в этике, хотя без этики человек еще не человек, а так… всего лишь разумное нечто. Просто я давно ею