Эфенди Мохсен, хоть и пригрозил ему наказанием за своеволие, тем не менее угрозы своей так и не выполнил и, по всей видимости, уже «остыл». Во всяком случае Азат продолжал служить в своей мечети, как и прежде, вот только прихожан в ней, после известных событий, стало на порядок больше.

      Думая так, Бек вышел на небольшую площадь, когда первые прозрачные сумерки заголубили вечерний воздух.

      Вдруг послышался нарастающий шум грохочущей по булыжной мостовой брички.

      Не успел молодой человек обернуться, как раздался выстрел, затем еще один, и что-то больно ужалило плечо.

      Скорее инстинктивно, чем осознанно, Азат упал на землю, сделав кувырок через голову, и отпрянул от летящей прямо на него брички в сторону.

      В следующий момент, когда грохот уже стал удаляться, молодой человек, почувствовав тошноту, потерял сознание.

      Когда он очнулся, то первое, что увидел, были огромные бирюзовые глаза молодой женщины, склонившейся над ним. Это была она, та самая незнакомка, которая лишь совсем недавно стояла в окружении подруг на балконе его мечети.

      Глаза женщины смотрели испуганно.

      Рядом, у обочины, Бек заметил стоящую карету, двери которой были распахнуты настежь.

      – Все в порядке, ханум! – с трудом улыбнулся Азат и попытался подняться, но силы вновь оставили его, и он провалился в темную бездну.

      – Майер, как вы могли промахнуться, стреляя с каких-то десяти метров?! – Саади был вне себя от гнева. – Вас там, в СД, неизвестно чему учат!

      – Я ранил его – это точно, и если бы он не оказался так прыток, раздавил бы его бричкой!