Цукерман освобождений. Филип Рот
Читать онлайн книгу.
и это было началом конца. Викторинчик – через «ч». А ведь я был единственным, кто не хотел пользоваться их ответами. Я хотел от них только одного – пусть мне дадут тему, чтобы я мог все изучить и запомнить, а потом – сражаться, честно и по справедливости. Да я мог бы тома написать об этих людях, о том, что они со мной сделали. Вот почему то, что я случайно встретил вас, вдруг оказался рядом с великим писателем из Ньюарка, – это в данный момент для меня настоящее чудо. Потому что, если я смогу написать и издать книгу, я искренне уверен – люди прочитают ее и во всем удостоверятся. И я смогу восстановить свою репутацию. И та толика хорошего, что я совершил, не канет в забвение. Те невинные, кому я навредил, кого опорочил, миллионы людей, кого я подвел, в особенности евреи, они наконец узнают, как все было на самом деле. Они простят меня.
Исполненная им ария пробрала и его самого. Карие зрачки сверкали, как расплавленный металл – казалось, упади капля из глаза Пеплера, она прожжет тебя насквозь.
– Ну, если дело обстоит так, – сказал Цукерман, – вам надо этим заниматься.
– Я и занимаюсь. – Пеплер выдавил из себя улыбку. – Десять лет жизни на это ушло. Вы позволите? – Пеплер указал на пустой стул.
– Да, пожалуйста, – ответил Цукерман, стараясь не думать о последствиях.
– Только над этим и трудился, – сказал Пеплер, в возбуждении ерзая на стуле. – Трудился каждый вечер в течение десяти лет. Да вот таланта у меня нет. Так, во всяком случае, мне говорят. Я послал свою книгу в двадцать два издательства. Я пять раз ее переписывал. Я плачу молодой учительнице из школы «Колумбия» в Саут-Ориндже, которая до сих пор считается одной из лучших, плачу почасово – она исправляет мне грамматику и пунктуацию там, где надо. Я бы и помыслить не мог показать кому-нибудь хоть страницу этой книги, пока она не проверит все ошибки. Слишком уж дело важное. Но если сочли, что у тебя нет таланта, – все, разговор окончен. Вы можете решить, что я просто озлобился. Я бы на вашем месте так и подумал. Но эта учительница, мисс Дайамонд, она считает: сейчас им достаточно увидеть, что это от Алвина Пеплера, и рукопись сразу летит в мусорную корзину. Они как увидят мое имя, дальше не читают. Я теперь для любого самого мелкого из издателей личность анекдотичная. – Он говорил лихорадочно, но взгляд его теперь, когда он сидел за столом, казалось, был прикован к остаткам сэндвича на тарелке Цукермана. – Вот почему я спросил вас про агента или издателя – хочу, чтобы посмотрел кто-нибудь новый, без предвзятости. Тот, кто поймет, что это все серьезно.
Цукерман, сам любитель всего серьезного, все же не собирался поддерживать беседу об агентах и издателях. Если у американского писателя и могла найтись причина искать убежища в коммунистическом Китае, то только одна – уехать за десятки тысяч километров прочь от подобных разговоров.
– Но есть же еще и вариант с мюзиклом, – напомнил ему Цукерман.
– Серьезная книга – это одно, а бродвейский мюзикл – совсем