Гардемарины, вперед!. Нина Соротокина
Читать онлайн книгу.
Садись, барин, вечерять.
Алексей принялся за еду.
– По какой нужде прибыл к нам, мил человек? – полюбопытствовала Вера.
– Сестра у меня в скиту. Повидаться надо по семейным делам.
– Ишь чего захотел. Не покажут тебе ее сестры. – Она перекрестилась на образ Николая-угодника. – Маманю из-за сена похоронить не можем, а ты монашку лицезреть захотел.
– Она еще не пострижена, – раздался тихий голосок Катеньки, – она белицей в скиту живет.
– Не встревай, когда старшие говорят, – прикрикнула мать. – Доберусь я до тебя. Куда младенца дела?
– Спит.
– Вот и ты иди к нему. Дай только маманю похоронить. Мы его беспутную мать сыщем.
Алексей хотел было расспросить Катеньку, о какой белице говорила она так уверенно, но девочка ушла за занавеску.
Алексею постелили на лавке в летнике. «Гроб таскают… некрещеные младенцы… нетленные покойники… Что за чушь? Как сказала эта девочка? Она еще не пострижена… Значит, все-таки готовят ее на постриг. Она же не хочет, не хочет… Я по бревнам растаскаю ваш забор, а до Софьи доберусь!» – думал он, кусая губы. Потом встал, запалил лучину и принялся сочинять послание Софье.
Алексей рассчитывал встать раньше всех в доме, но это ему не удалось. В августе крестьянские семьи просыпаются затемно. Когда Алексей открыл глаза, вся огромная изба была полна говором, скрипом половиц, где-то тонко пищал «лишний» младенец. «Катеньку надо повидать», – думал Алексей, спешно одеваясь.
– Пошли младенцев по домам разносить! – раздался под окном голос девочки. – Попадья за каждого младенца по яйцу дает! – И ватага ребят, звонких и юрких, как сверчки, понеслась по улице.
Алексей натянул сапоги и бросился вслед за ребятами.
– Барин, Алексей Иванович, куда? – закричал Игнат. – Я с вами. Неужели и вы яйцо заработать хотите?
Золотая мысль пришла к Алексею неожиданно. Он решил разыскать измученных матерей и уговорить их везти некрещеных младенцев в скит к монахиням. Ребята быстро помогли ему найти нужные избы.
Матери посудачили, порядили и согласились в том, что хоть и сомнительно, есть ли у сестер подобающая купель, но крестить можно и в озере. Были бы святые руки да нужные слова.
– Собирай младенцев! – раздалось по деревне.
В это утро попадья, уже привыкшая к детскому ору под окном, дивилась тишине, толкала мужа в бок.
– Спи… – ворчал отец Феодосий. – Мне заутреню не стоять, только теперь и выспаться. Спи. Маку сунули матери в рот своим чадам, вот они и молчат.
Попадья приставила к окну лесенку и спустилась во двор. Гроб был на месте, а некрещеных детей будто корова языком слизнула.
– Младенцы-то где? – растерянно спросила попадья бабушку Наталью, словно та недоглядела за доверенными ей внучатами и теперь должна была оправдываться в своей оплошности.
Когда семья священника впряглась в тележку и потащила бабушку на анашкинский двор, в деревне стоял гвалт, как на пожаре.
– Везите