Дом, точнее замок демона лок Ловера оказался большим – высокие потолки, витиеватые люстры из начищенной бронзы. По стенам гостиной и коридоров, через которые лорд ее вел, огромные картины во весь рост.

      – Кто они? – спросила Оливия, указывая сразу на всех.

      Демон ответил, не глядя:

      – По правой стене предки моего рода. По левой – короли демонического материка.

      Величественность образов по обеим сторонам Оливию впечатлила – особенно воинственной женщины с завернутыми в кольца рогами, длинными рыжими волосами, в доспехах и глазами, как два раскаленных угля.

      – Какая опасная, – проговорила она, кивая на ходу на нее.

      Лорд лок Ловер лишь немного покосился на портрет.

      – Это моя мать.

      – Оу.

      лок Ловер усмехнулся.

      – Не предполагала, что у демонов могут быть родители?

      – Нет, просто… – замялась Оливия. Она действительно не предполагала, что у такого, как лорд лок Ловер могут быть близкие, и вообще, что этот демон занимается чем-то еще, кроме езды на вороном огнеглазом коне и соблазнения невинных девушек.

      – У демонов родственные связи не так ярко выражены, как у людей, – начал пояснять он. – Тем не менее, определенные цепи родства у нас есть, а также довольно развито право наследования. Впрочем, глядя на твой пример, малышка, я начинаю сомневаться – возможно, демонические семьи бывают куда более близкими, чем некоторые человеческие.

      Оливия ощутила себя немного уязвленной. Лорд мог бы быть тактичнее, в конце концов, она только что оказалась проданной собственной мачехой. Хотя, с другой стороны, какой смысл дуться, если он прав? Ведь ее действительно никто не пришел защитить. О каких родственных связях может быть речь?

      – Надеюсь, у нихё все будет хорошо, – со вздохом проговорила Оливия.

      Послышалось раздраженное фырканье, демон бросил:

      – Удивительно.

      – Что?

      – Эти люди тебя фактически вышвырнули, обменяли, как ненужный товар. А ты заботишься об их счастье.

      Оливия пожала плечами. Что поделать, если она действительно не испытывает к ним ненависти. Есть некоторое сожаление, что ей недодали родительской любви, но кто знает, почему так сложилось. Может они просто не умеют, потому что их тоже не научили.

      Во всяком случае, мачеху жизнь потрепала знатно. С отцом она никогда не была близка и вообще – этот человек для нее почти чужой.

      Оливия про себя усмехнулась – фактически, вечно недовольная и зудящая мачеха оказалась самым близким ей человеком. Ведь родной матери она не знала.

      – Не