Я тоже с завистью смотрел на этих счастливчиков, их кожа имела чуть синеватый оттенок, а в остальном «ньюмэна» трудно было отличить от обычных людей. Красивые, высокие, молодые, гордые, они шагали по планете со счастливой улыбкой. Уже два года фабрики по всему миру выпускали миллионы новых, доселе невиданных людей.

      Наконец, я решился. Я, даже не звонил в университет, в котором работал, не предупредил. Сел в поезд, поехал в Бельгию. Шел по улицам старого города, поспрашивал людей. Люди охотно разъясняли, показывали путь. И, я нашел, нашел центр трансформации, вот, оно неказистое трехэтажное здание. А я представлял себе все это по другому, что будет сверкающее современное огромное предприятие. А тут старинное здание с небольшой вывеской у двери.

      В холле сидел мужчина охранник. По его указанию я поднялся на второй этаж. Меня принял молодой мужчина лет тридцати, лысый, очкастый, с надменным выражением лица. Внимательно выслушал с тем же холодным выражением.

      – В первую очередь предупреждаю вас мистер, – сказал он, потом роясь в бумагах начал искать мою фамилию, которую записал в какую-то бумагу, когда я пришел.

      – Юлиан, Юлиан Крез, – подсказал я.

      – Извините, мсье Юлиан Крез. Наша лаборатория не дает вам никаких гарантий. Все риски вы должны взять на себя. Только на таких условиях мы можем приступить к перевоплощению вашего тела, – произнес он.

      – Как, так? Это же отработанная технология. Через трансформацию прошли уже миллионы людей, – удивился я.

      – Вы в самом деле не знаете? Во всех фабриках трансформации, во всем мире, вас обслужат только в том случае если всевозможные риски возьмете на себя, – холодным тоном сказал, этот невозмутимый человек.

      – Разве существуют какие-то риски?

      – Все может быть. Организм человека, тонкая штука.

      – Ну, а как же, те миллионы, которые уже превратились в ньюмэнов.

      – Они тоже рисковали, –