Тоталитарный 1949-й год для Хоральной синагоги, как и для евреев вообще, был одним из самых драматических. На новогодний праздник Рош-ха-Шана сюда приехала тогда Голда Меир, бывшая послом Израиля, и ее восторженно приветствовали там сотни московских евреев. Они устроили настоящую демонстрацию и огромной толпой пошли провожать посланницу Сиона к ее резиденции в гостинице Метрополь.

      Все это властям не понравилось, и в следующий же за Судным днем праздник Симхе Тойра они нарочно, якобы, для какого-то ремонта, перекрыли обычно густой проезд по Маросейке и Солянке. А весь пассажирский и грузовой транспорт пустили к синагоге на улицу Архипова, которая вовсе не отличалась достаточной шириной, тем более, для двустороннего движения. Можно себе представить, что там творилось – сколько людей пострадало тогда от попадания под колеса автомашин, от давки, удушья, травм.

      Этот удачный опыт городские власти потом успешно повторяли в течение нескольких следующих лет, приурочивая его почти ко всем большим иудейским праздникам

      В один из будних дней Женя и его друг Котя Брагинский решили после уроков съездить к Хоральной синагоге, где им никогда раньше не приходилось бывать. Интересно же было, наконец, узнать, чем она отличается от тех многих православных церквей, которых они не раз видели.

      У ее входа никого не было. Ребята поднялись по небольшой парадной лестнице, вошли в главный зал, встретивший их пышной барочной красотой, сверкающими люстрами с электрическими свечами, яркими цветными орнаментами на стенах и потолке с голубым куполом.

      Особое внимание привлекли два висевших на видном месте плакатных листа белого картона с написанными на них по-русски молитвами, одна из них была за здравие «руководителей правительства СССР». Позже Женя узнал, что в те времена и во всех русских церквях, как и в мусульманских мечетях, висели такие же обязательные верноподданнические здравицы.