Калинов мост. Сергей Шведов
Читать онлайн книгу.
доблестные рыцари, страдающие с жуткого похмелья, было довольно светло. Я взял у слуги письмо и положил его рядом с кубком, поскольку как раз в этот момент пытался объяснить благородной публике, какого поучительного зрелища они лишились, благодаря пристрастию к горячительным напиткам. К сожалению, связного рассказа у меня не получилось, мешали взволнованные дамы, которые без конца припоминали все новые и новые подробности удивительных событий, перевирая их до такой степени, что им мог бы позавидовать сам менестрель де Перрон. Результатом их коллективного творчества стал рассказ о том, как на замок Шаузель напали то ли три, то ли четыре дракона, которых благородные рыцари де Руж, де Меласс и де Перрон передушили как котят. Некоторые договорились даже до того, что драконов было не четыре, а десять, но эту вздорную фантазию опроверг апландский соловей, я имею в виду менестреля, который обещал осветить сей подвиг во всех подробностях в новой поэме под названием «Проклятие замка Шаузель или несчастная Анастасия».
– Так благородная Анастасия умерла? – ахнуло сразу несколько голосов.
– Скорее она спуталась с драконом, – мрачно изрек сир Марк де Меласс, чем поверг присутствующих дам в полуобморочное состояние.
– Интересный поворот сюжета, – восхищенно прицокнул языком де Перрон и вытащил из кармана блокнот и шариковую авторучку. И то и другое ему наверняка подарила Наташка, из чего я заключил, что мудрая львица не отказывает себе в удовольствии прошвырнуться по российским магазинам.
Возможно, кого-нибудь шокирует поведение гостей замка Шаузель, пирующих чуть ли не на костях хозяев. Но во-первых, благородный Антуан был жив, хотя и тронулся умом, а во-вторых, в средневековую эпоху хмельной пир после кровавой драмы был столь же обыденным явлением, как в наши дни поздний ужин после голливудского фильма ужасов. И в том, и в другом случае пережитый страх способствует выделению желудочного сока.
– Возможно, сир де Руж назовет нам имя прекрасной дамы, которая прислала ему письмо с просьбой о свидании.
– Какая еще дама? – удивился я, глядя на порозовевшую то ли от выпитого вина, то ли от затаенной ревности Маргариту. Про письмо я, честно говоря, уже забыл, увлеченный беседой, но благодаря дорогой женушке вспомнил. Письмо было написано на бумаге, что само по себе было странно, ибо этот привычный для нас писчий материал в Апландии большая редкость. Здесь предпочитают по старинке марать пергамент. Да и грамотных людей среди местных феодалов раз два и обчелся. Дабы не вступать в конфликт с Маргаритой я протянул ей листок бумаги, забыв, что моя драгоценная половина ни в школе, ни в гимназии не обучалась. Письмо перехватил менестрель де Перрон, который на мою беду научился грамоте у монахов, он и зачитал его содержание вслух публике, сгорающей от любопытства:
– Сиру Вадимиру де Ружу барону де Френу. Встретимся на Калиновом мосту, дорогой папа. Твой непобедимый и сияющий сын Аполлон Гиперборейский.
– Мама