Дарья уже переступала порог, когда ее остановил женский возглас:

      – Девушка, постойте. Вы в двенадцатой квартире проживаете? – Не дожидаясь ответа, габаритная женщина в длинном пальто и шляпке строго принялась отчитывать соседку: – Я председатель ТСЖ, давно хотела с вами поговорить. Вы вообще видели свой долг по коммуналке? У вас же там жуткая сумма. Когда вы ее выплатите? Я как старшая по дому могу подать на вас жалобу. Это же позор! Как вас еще не выселили за такие долги? Кроме того, с вас тысяча рублей за услуги уборщицы и на благоустройство двора.

      Даша вся сжалась от ее громкого голоса.

      Женщина тем временем шагнула в прихожую, с интересом заглянула в глубину квартиры и спросила:

      – Вас как зовут?

      – Дарья. – Девушке было неловко выгонять наглую визитершу.

      – Дашенька! – Голос женщины вдруг наполнился сладостью. – Я вижу, что вы еще плохо разбираетесь в таких вопросах. Мой вам совет – продавайте квартиру. Вы же одна живете, мне соседи рассказали вашу печальную историю. Зачем вам эта громадина в центре Москвы? Купите себе хорошенькую однушечку подальше, в спальном районе. Останутся деньги на оплату долга, ремонт. Приоденетесь, покушаете. Молодой девушке ведь так хочется наряжаться, да и с подружками погулять не грех. А вы сиротка, помочь вам некому. – Любопытный взгляд наглой гостьи заметил скромные Дашины покупки, ободранные обои десятилетней давности, скудную обстановку и огромные синяки на осунувшемся лице.

      Женщина повернулась к девушке, растянула щедро накрашенные губы в хищной улыбке и заявила:

      – Я помогу тебе, Дашенька, с обменом, подыщем квартирку просто загляденье. А на эту халупу, так уж и быть, постараюсь найти покупателя. Если скинешь цену, то быстро продашь. Уже через недельку нормально заживешь. Сможешь купить себе сапожки, самые вкусные булочки и колбаску. – В голове у незваной риелторши в это время щелкал калькулятор.

      Выкупить по смешной цене у зеленой девчонки квартиру, выселить ее подальше, на окраину, в дешевую студию в новостройке, сверху кинуть тысяч сто, чтобы не поднимала шум. Если в этой двушке сделать ремонт, то можно будет продать ее раза в четыре дороже. Двухкомнатная, на втором этаже, с балконом и окнами на уютный дворик, в пяти минутах от проспекта. Это же золотые метры.

      Но вредная девица упрямо качала головой и что-то тихо бормотала про память о матери.

      Женщина с трудом скрыла раздражение и снова ласково заюлила:

      – Конечно, Дашенька,