Не каждый умеет петь,

      Не каждому дано яблоком

      Падать к чужим ногам.

      Сие есть самая великая исповедь,

      Которой исповедуется хулиган.

      Я нарочно иду нечесаным,

      С головой, как керосиновая лампа,

      на плечах.

      Ваших душ безлиственную осень

      Мне нравится в потемках освещать.

      Мне нравится, когда каменья брани

      Летят в меня, как град рыгающей грозы,

      Я только крепче жму тогда руками

      Моих волос качнувшийся пузырь.

      Так хорошо тогда мне вспоминать

      Заросший пруд и хриплый звон ольхи,

      Что где-то у меня живут отец и мать,

      Которым наплевать на все мои стихи,

      Которым дорог я, как поле и как плоть,

      Как дождик, что весной взрыхляет зеленя.

      Они